Род посмотрел на небо.
— Давайте-ка, прикинем, сегодня... вчера... Нынче должен быть третий день после битвы.
— Да, милорд.
— И лишь вашему маленькому отряду, единственному удалось забраться достаточно на юг, чтобы пересечь границу?
Гратум развел руками.
— Единственные на большаке, милорд. Может быть есть и другие, но мы о них не знаем... если б не вы с вашей семьей, нас тоже не было бы здесь. — Он содрогнулся. — Бедный наш граф Новгор! Мы можем лишь молиться о его спасении.
Воздух треснул, раздаваясь в стороны, и на уровне глаз Рода заплавал Грегори, причалившись ручонкой к его плечу.
Крестьяне уставились на него и попятились в ужасе.
— Мир, — успокаивающе поднял руку Род. — Этот ребенок помог спасти вас от солдат колдуна. — В чем дело, сынок? Время сейчас не самое подходящее.
— Папа, — сказал мальчик, глядя на него огромными глазами. — Я слушал и...
— Разговор у нас был не совсем приватный, — пожал плечами Род. — И что такого?
— Если б граф Новгор победил, то солдаты в ливрее колдуна не гнались бы за этими крестьянами.
Крестьяне, о которых шла речь, так и ахнули, а одна женщина воскликнула:
— Но его недавно отняли от груди!
Род повернулся к ним, не скрывая гордой усмешки.
— Видели б вы, какие он придумывает предлоги, чтобы не есть овощи. Но думаю, что довод он привел здравый; я бы не питал больших надежд на победу графа Новгора.
Крестьяне заметно понурились.
— Но нужно обязательно получить определенный ответ. — Род широким шагом двинулся вперед.
Крестьяне отпрыгнули в сторону.
Род подошел к связанным солдатам. Он заметил, что один или два уже пытались порвать свои путы.
— Начинают приходить в себя. Думаю, они могут знать кто победил. — Протянув руку, он рывком поднял на ноги одного солдата, а затем повернулся к крестьянам. — Кто-нибудь знает его?
Крестьяне пригляделись и, отрицательно покачали головами. Вдруг одна женщина ткнула пальцем, показывая на солдата наверху третьей кучи.
— Вон там Гэвин Арлинсон, пошедший в бой за добрым сэром Эвингом! Как же получилось, что он сражается на стороне врага своего лорда?
— Да, любой из них, если уж на то пошло? Все же, он вполне подойдет для нашей цели. — Род слегка толкнул солдата, которого держал, тот пошатнулся и упал навзничь на своих товарищей. В последнюю секунду Род, конечно, подхватил его и осторожно положил на землю; затем прошел через груды связанных поставить на ноги Гэвина Арлинсона. Он слегка похлопал его по щекам, пока у него не затрепетали веки, а потом кликнул:
— Магнус, бренди! Оно в тюке у Векса.
Старший сын протолкнулся через толпу к отцу, протягивая фляжку. Род взял ее, замечая, что никого не удивляет появление Магнуса. Он прижал горлышко к губам Арлинсона и накренил фляжку. Солдат закашлялся, разбрызгав бренди вокруг себя, а затем проглотил. Наморщив лоб, посмотрел на Рода.
Выражение в его глазах заставило Рода вздрогнуть. Признаться, остеклянелость взгляда могла быть вызвана полученным ударом по голове, но непоколебимая, немигающая холодность во взоре — это совсем другое дело.
Род придал голосу решительный тон и осведомился.
— Что произошло с сэром Эвингом?
— Он умер, — ответил солдат ровным тоном. — Он умер, как должен умереть всякий, кто выступит против мощи Лорда-Колдуна Альфара.
Род услышал у себя за спиной негодующее аханье и ропот, но не обернулся.
— Расскажи нам, каким образом это случилось.
— Рассказать легко, — ответил с презрением солдат. — Он со своими людьми отправился в поход на поиски чародея Мелканта. Они отправились по старой проселочной дороге через лес, и на одном лугу повстречали его. Но не одного Мелканта, а его братьев чародеев и сестер ведьм, всех четверых, вместе с их преподобным владыкой, колдуном Альфаром. Тогда чародеи и ведьмы вызвали разных чудовищ, напавших на сэра Эвинга и его людей, в то время, как ведьмы метали шаровые молнии. Около сэра Эвинга возник в воздухе чародей, пронзив его сквозь забрало, стащил с коня. Тут его солдаты побежали прочь, но Лорд-Колдун призывно крикнул, и они остановились. Одним взглядом он удержал их всех. И тогда он объяснил им, кто он такой и зачем явился.
— Ладно, — кисло улыбнулся ему Род. — Кто он такой?
— Человек с талантом и, следовательно, благородный по рождению, — натянуто ответил солдат, — явившийся освободить нас от цепей, в которых нас держат двенадцать Лордов и их лакеи.
— И что это за цепи? — поинтересовался Род. — И зачем вас нужно освобождать?
Солдат презрительно скривил рот.
— «Зачем» не имеет значения. Важно, что порабощение налицо.
— С этим я могу согласиться, но не в том смысле, который имеешь в виду ты. — Род повернулся к жене. — Я называю это гипнозом мгновенного типа. А каков твой диагноз?
— Тот же самый, милорд, — медленно проговорила Гвен. — Это похоже на Дурной Глаз, с каким мы имели дело десять лет назад.
— Пожалуйста! — поморщился Род. — Не напоминай мне, как давно это было. — На него накатила краткая, но сильная волна ностальгии, он вдруг снова ощутил те дни, когда им с Гвен приходилось беспокоиться только об одном маленьком чародее. Из-за тысячи с кем-то враждующих зверолюдей...
Он стряхнул это настроение.
— Ты можешь что-нибудь с ним сделать?
— Ну да... разумеется, милорд. — Гвен подошла к нему, глядя прямо в глаза. — Но разве ты не желаешь попробовать сам?
Род покачал головой, крепко стиснув челюсти.
— Нет, спасибо. Я сумел продержаться всю эту стычку, не выходя из себя, сам не понимаю как. Но я предпочитаю не искушать судьбу. Посмотри, что ты сможешь с ним сделать, хорошо?
— С радостью, — ответила она и стала пристально смотреть в глаза солдату.
Через минуту тот оскалил зубы. Род взглянул на стягивающие ему запястья ремни, и на связанные голени. Мускулы у него напряглись, пытаясь порвать кожу, и ремни врезались в тело, но порваться они не могли. Он снова посмотрел на лицо солдата. Оно побледнело, на лбу выступили бисеринки пота.
Внезапно он оцепенел, глаза вылезли из орбит, а все тело забила такая крупная дрожь, что, казалось, он рассыпается на части. Затем он обмяк, испуганно оглядываясь и дыша так тяжело, словно пробежал милю.
— Как... Кто...
Гвен прижала к глазам ладони и отвернулась.
Род перевел взгляд с нее на солдата и обратно. Затем позвал Гратума и подтолкнул солдата к нему.
— Вот! Поддержи его! — Прыгнул к жене, подхватив ее в объятия. — Все кончено, милая. Его больше тут нет.
— Нет... я здорова, муж, — прошептала она ему в камзол. — И все же было неприятно.
— Что? Ощущение его разума?
Она молча кивнула.
— Чем оно было? — прицепился Род. — Ощущением нарушения? Особенностью загипнотизировавшего его мозга?
— Нет, дело в отсутствии такового.
— Отсутствии?
— Да. — Гвен посмотрела ему в глаза, между бровей у нее пролегла морщина. — В его разуме не было ни малейшего следа любого рассудка, милорд. Даже при Дурном Глазе в зверолюдях всегда было ощущение, стоящего за ним присутствия кого-то иного, но здесь не было ничего.
Род озабочено нахмурился.
— Ты хочешь сказать, что его загипнотизировали и подвергли промыванию мозгов, но тот, кто проделал это, настолько умел, что даже следа не оставил?
Гвен стояла неподвижно, потом пожала плечами.
— А что еще может быть?
— Но зачем утруждать себя? — задумчиво проговорил Род. — Ведь любая ведьма, знающая элементарные основы, мигом узнает эти чары.
Гвен покачала головой и отодвинулась от него.
— Это тайна. Оставим ее пока, надо пробудить других. Корделия! Джефри, Магнус, Грегори! Слушайте мои мысли, учитесь тому, что я делаю! — И опустилась на колени подле связанных солдат. Дети собрались вокруг нее.
Род понаблюдал за ней, а затем, покачав головой, снова повернулся к Арлинсону. Взглянул ему в глаза и обнаружил в них неотвязные воспоминания.
Солдат отвел взгляд.
— Не вини себя, — мягко сказал Род. — Ты находился во власти чар. Твой разум не принадлежал тебе.