— Тише, Магнус, осторожнее — его разум спит. Джефрри, не так быстро… нет, назад! Отступи! Если ты разбудишь его слишком резко, ты можешь швырнуть его в пучину его собственного разума, и тогда он ужасно испугается того, что проснулся так далеко от своей кровати.
Солдат, о котором шла речь, болезненно заморгал и приподнялся на локте. Оглядевшись по сторонам, он заметил, что связан. Тут его взгляд заметался, он попытался сбросить путы, но уже в эти мгновения взгляд его обрел ясность. Через несколько секунд он откинулся на спину и глубоко задышал.
— Умница, доченька, — похвалила Гвен Корделию. — Ты его превосходно успокоила.
Род смотрел за тем, как солдат приходит в себя. Наконец он огляделся по сторонам, задержал взгляд на Гвен, на детях, перевел на Рода.
— Теперь все пробуждены, супруг мой, и готовы выслушать тебя, — негромко проговорила Гвен. — Скажи им, кто ты такой и как тебя зовут.
— Мое имя — Род Гэллоугласс. Я — верховный чародей Грамерая, — произнес Род, стараясь подражать интонации Гвен. — Рядом со мной — моя супруга, леди Гвендилон, и мои дети. Они только что разрушили злые чары, которыми вы были окованы. — Он немного помолчал, обвел солдат взглядом, дал им время привыкнуть к услышанному и только затем продолжал: — Вы «проспали» три дня, и все эти дни вы сражались в войске верховного колдуна Альфара.
Солдаты в ужасе уставились на него. А в следующий миг они разом заговорили, принялись осыпать Рода вопросами и требованиями. Некоторые не желали верить, что все так и было, и возмущенно вопили.
Еще чуть-чуть — и у них могла бы начаться истерика. Этому пора было положить конец.
Род поднял руки и проревел:
— Ти-хо! — Солдаты разом смолкли — сработала привычка к воинской дисциплине, впитанная в плоть и кровь. Род, не мешкая, заговорил: — Все, что вы натворили за эти дни, делали не вы сами — то были деяния верховного колдуна и его прихвостней. Они использовали ваши тела и отчасти — ваш разум. — Он заметил реакцию солдат и добавил: — Да. Это было безобразно. Но не забывайте: все эти преступления совершили они, а не вы. Вы ни в чем не повинны. — Род видел, что солдаты насторожены. Он решил, что это неплохо — по крайней мере более спокойно выслушают все, что им расскажут Гратум и другие крестьяне. Он снова обвел взглядом воинов и произнес: — Но вы можете добиться справедливости.
Солдаты в упор уставились на него.
— Вы преследовали этих добрых людей, — Род указал на крестьян, — когда они бежали на юг. Вы пересекли границу владения князя Романова и теперь находитесь на земле герцога Тюдора. Ступайте же далее на юг с теми людьми, за которыми вы гнались, и станьте их защитниками.
По глазам солдат было видно, что они так и поступят.
Род довольно кивнул:
— Пойдете на юг и все, как один, явитесь к королю Туану в Раннимеде. Поклонитесь ему и скажите, что верховный чародей велел вам прийти к нему. Потом поведайте ему все от начала до конца — как мне рассказал Гевин Арлинсон. Король выслушает вас и даст вам приют. Если вы пожелаете — Туан вас возьмет в свое войско, и когда он тронется на север, чтобы сразиться со злобным колдуном, вы пойдете с ним и поможете ему в битве.
Род снова обвел взглядом солдат. Он ни словом не обмолвился ни о вине, ни о мести, но увидел, как угрызения совести во взглядах воинов уступили место фанатизму. Род обернулся и посмотрел на Гратума:
— Им можно верить. Развяжите их.
Гратум, похоже, не был так уж уверен в том, что это стоит делать, но послушно отправился выполнять распоряжение Рода.
А Рода кто-то потянул за ремень. Обернувшись, он увидел Грегори.
— Папуля, — сказал малыш, — а стражники во дворце пустят их к королю?
— Сынок, мне придется взять тебя на работу — будешь служить в должности моей памяти, — улыбнулся Род, подошел к Вексу и стал рыться в седельной сумке, бормоча: — Ведь мы брали с собой перо и бумагу, правда?
— Брали, — подтвердил робот, — но они лежат на самом дне, под сухарями.
— Ну конечно! Я же никак не предполагал, что так скоро придется писать письма! — Род сунул руку глубже в мешок, выудил со дна письменные принадлежности и набросал весьма произвольной формы рекомендательную записку, в которой просил позволить ее подателю переговорить с королем и королевой. Затем Род сложил лист бумаги, убрал перо в мешок и обратился к Корделии:
— Будь добра, запечатай.
Маленькая волшебница сдвинула брови, сосредоточилась, а потом радостно улыбнулась и кивнула.