Джефри посмотрел на всех. – Но это же очевидно! Разве не так?
– Да, теперь ясно, когда ты растолковал нам, – ответил Род. – Но меня беспокоит иное, почему Альфар не хочет, чтобы кто-нибудь узнал о его действиях?
– Да это же еще понятней! Он намерен разгромить герцога и не желает, чтобы какой-нибудь другой лорд прислал тому подмогу!
Род медленно кивнул. – Да. Я думал, что именно так ты и скажешь.
* * *
Граф Друлейн и его супруга поднялись, и все присутствующие встали вместе с ними. В самом дальнем конце от их возвышения, семейство лудильщиков тоже поднялось на ноги, хотя Гвен пришлось дать тычка Джефри, чтобы он вспомнил о хороших манерах и отложил хлебную доску на определенный срок.
– Итак, спокойной ночи всем вам, – заученно произнес граф. – Да будут приятными ваши сны, и да проснетесь вы утром.
Привычная фраза прозвучала довольно мрачно для их ушей, учитывая тему застольного разговора. Возможно, граф тоже понял это. Его уход вместе с супругой через дверь позади возвышения был чуточку невежлив.
Гвен нагнулась к Роду и прошептала. – Неужели такой страх порожден неизвестностью?
Род пожал плечами. – Ты слышала, что тут говорили. Крестьяне раньше встречались с романовскими крестьянами на рынках, и вдруг их там не стало. И графу с графиней наносили иной раз светские визиты, но вот уж две недели никто не приезжал, а последний приехавший привез слухи о том, что романовские крестьяне волнуются из-за злых колдунов,
– Я бы испугался, – сказал Магнус, – если б подобные визиты так внезапно прекратились.
– Особенно, если б у тебя там были родственники, – согласился Род. – Которые, похоже, есть там у большинства из них. С кем же еще встречаться и выходить замуж дочерям рыцарей? – Он взял Магнуса за плечо. – Пошли, сынок. Давай-ка поможем убрать тут.
– Джефри, поторопись! – твердо приказала Гвен, и шестилетний мальчуган жадно проглотил последний огромный ломоть хлеба, отступая от стола. А затем протянул руку и схватил свою деревянную чашку, когда Род с Магнусом сняли столешницу с козел и перевернули на бок, свалив остатки на камыш.
– Так не очень чисто, папа, – напомнила ему Корделия.
– Знаю, милая, но в гостях не своя воля, приходится поступать так же, как хозяева. И не заблуждайся – граф и графиня проявили не малую доброту, позволив семье бедных лудильщиков переночевать у них в замке.
– Особенно раз им чинит чугунки их собственный кузнец, – добавил Магнус, собираясь отнести столешницу к стене. Род последовал за ним, и они подождали своей очереди бросить столешницу на все возрастающий штабель.
– Это все, должно быть, сделали ведьмы, – говорил своему товарищу стоявший перед ними крепостной. – Когда я в последний раз видел Хорта – ну помнишь, того конюха сэра Орлана? – тот сказал что среди крестьян появился злой колдун, требовавший, чтобы каждый из них заплатил ему по пени до Иванова дня.
– А Иванов день пришел и ушел, – покачал головой другой крестьянин. – Какое ж большее зло натворили такие колдуны к нынешнему дню?
Когда они бросили столешницу, Магнус поднял взгляд на Рода. – Такие слова вызывают у меня в груди больший страх, неизвестность, папа.
– Да, – согласился Род, – потому, что они угрожают нам лично. Вот тут-то и таится настоящая опасность, сынок, и не только для нас. Он обнял Магнуса за плечи, когда они двинулись обратно. – В реакции крестьян. Мы с твоей матерью и королевой Катариной при поддержки Туана начинали закладывать мысль, что эсперы могут быть славными парнями. Но один рвущийся к власти может пустить весь этот труд насмарку и снова бросить крестьян на охоту за ведьмами. – Он оборвал речь, улыбаясь при виде того, как Корделия и Джефри с трудом пробирались к нему таща одни из козел. – Да погодите! Вы еще недостаточно выросли, чтобы управиться с такой штукой, да еще без приспособлений!
Корделия опустила свой конец и сердито посмотрела на него, уперевшись кулаками в бока. – Я большая девочка, папа!
– Нет, пока еще не большая. И не будешь ею, по крайней мере, еще пять лет. – И добавил себе под нос:
– Дай-то Бог. – Но вы поступили очень мило, пытаясь помочь. Однако, ваша помощь нужна маме для подготовки места для наших одеял.
Корделия содрогнулась, а Джефри указал. – Под открытом небом было б приятней, папа.
– Мы искали сплетни, а не удобства. – Род развернул его кругом и шлепнул, направляя в указанное место. – Иди помоги маме, ей нужно, чтобы кто-нибудь уговорил кошку оставаться всю ночь около нас.
Джефри заартачился.
– Кошки воюют с крысами, – напомнил ему Род. Глаза у Джефри сверкнули, и он побежал к Гвен.
Род взялся за свой конец козел. – Ладно, взяли! Магнус поднял свой конец и повернулся к стене.
– Даже если б ведьмы и чародеи и смогли покорить весь Грамарий, папа, то не смогли бы удержать его при столкновении с таким страхом и ненавистью крестьян, – Он пожал плечами. – Нас слишком мало.
– Поосторожней с переходом на личности. – Род быстро огляделся кругом, но никто из крестьян не стоял достаточно близко, чтобы услышать. – Хорошо, что никому из них неохота быть увиденным рядом с лудильщиком... Нет, сынок, злой эспер, такой как этот Альфар, может удержать власть, но только путем самого сурового, жестокого, абсолютного господства.
– Это ничуть не лучше охоты на ведьм, – нахмурился Магнус.
– Хуже для моих целей, потому что это задушит любую надежду на демократию на этой планете. А хочу, чтобы телепаты Грамария стали в один прекрасный день средствами связи для межзвездной демократии. – Род выпрямился, расширив глаза. – Вот оно что!
– Что, папа? – поднял голову удивленный Магнус.
– То, где вступают в игру агенты из будущего, ну, знаешь, те злодеи умыкнувшие нас всех в Тир-Хлис?
Лицо Магнуса потемнело. – Я помню о них и об опасности, которой они нас подвергли. Но где признаки их участия в этой возне, папа? Я не вижу ничего, кроме пожилого кудесника, додумавшегося, наконец, как расквитаться за свою обиду и несправедливость к себе.
– Вот они-то и хотят, чтобы ты видел именно это. Ладно, сынок, на штабель раз, два – взяли! – Они закинули козлы на штабель и пошли за другими. – Но если появляется возможность репрессивного правительства, то существует вероятность появления, стоящих за ним тоталитаристов из будущего.