Между тонкими, усмехающимися губами мелькал скользкий черный язык. Ее глаза были бездонно черны, каждый с пятнышком отраженного света в центре, и они смотрели на Нефера гипнотизирующим взглядом.
Нефер попробовал крикнуть, чтобы предупредить Таиту, но из его горла не вылетело ни звука. Он не мог оторвать взгляд от ужасных глаз кобры. Ее голова тихо покачивалась, а массивные витки, окружавшие гнездо сокола, пульсировали и сжимались. Все полированные чешуйки блестели подобно драгоценным камням и шуршали по прутьям гнезда. Каждый виток был толстым, как рука Нефера, и они медленно двигались по отношению друг к другу.
Голова змеи отклонилась назад, рот открылся, и Нефер увидел бледную внутренность горла. Почти прозрачные клыки торчали почти вертикально из складок мягкой мембраны: на каждой костяной игле висела крошечная бусинка бесцветного яда.
Затем ужасная голова метнулась вперед: кобра бросилась в лицо Неферу.
Нефер с криком шарахнулся в сторону, потерял равновесие и вывалился из расселины.
Хотя Таита крепко упирался, чтобы в любой момент принять тяжесть мальчика на веревку, его чуть не сдернуло с позиции на вершине утеса, когда вес Нефера обрушился на веревку. Виток веревки из конского волоса проскользнул сквозь пальцы старика, обжигая кожу, но он держал крепко. Он услышал внизу бессвязный крик мальчика и почувствовал, что тот качается на конце веревки.
Нефер откачнулся от расселины как маятник, а затем его снова качнуло к гнезду сокола. Кобра быстро оправилась после неудавшегося нападения и снова приняла вертикальную стойку. Она пристально уставилась на мальчика и поворачивала голову, чтобы встретить его. В то же самое время из ее горла вырвалось резкое шипение.
Нефер, летя прямо на змею, изо всех сил забил ногами в ее сторону и закричал снова. Таита услышал в этом крике ужас и бросился вытягивать веревку. Он тянул, пока не почувствовал, что его старые мышцы вот-вот лопнут от напряжения.
Кобра инстинктивно ударила Неферу в глаза, как только он оказался в пределах броска, но в этот миг Таита рванул веревку и выдернул Нефера с линии броска. Зияющая пасть змеи пронеслась в сантиметре от его уха, и затем, подобно кнуту с колесницы, тяжелое тело ударило в его плечо. Нефер закричал снова, зная, что получил смертельный укус.
Еще раз откачнувшись над пропастью, он поглядел на то место на своем плече, куда змея вонзила зубы, и увидел бледно-желтый яд, расплескавшийся по толстой кожаной складке переметной сумы. С огромным облегчением Нефер сорвал мешок и, когда опять полетел к тому месту, где все еще угрожающе стояла кобра, держал мешок перед собой, как щит.
В тот миг, когда он снова оказался в пределах броска, кобра опять ударила, но Нефер подставил под удар толстые кожаные складки мешка. Зубы бестии вонзились в кожу и прочно застряли. Когда Нефер качнулся назад, змею потянуло за ним. Ее полностью вытянуло из гнезда, яростно извивающийся клубок колец и блестящих чешуек. Ужасно шипя, она ударилась о ноги Нефера, тяжелый хвост стегал его, из зияющей пасти кобры вылетело облако ядовитых брызг, и яд потек вниз по кожаному мешку. Вес змеи был так велик, что все тело Нефера сотрясло.
Почти не думая, Нефер отшвырнул кожаный мешок как можно дальше. Зубы кобры все еще цеплялись за кожу. Мешок и змея падали вниз вместе, длинное тело продолжало свиваться, извиваться и яростно хлестать. Пронзительное шипение становилось все слабее. Кажется, кобра падала целую вечность, пока наконец не ударилась о камни далеко внизу. Удар не убил и не оглушил ее, и она яростно хлестала хвостом, когда покатилась по склону каменной осыпи, подпрыгивая на камнях подобно огромному черному шару. Наконец Нефер потерял ее из виду среди серых валунов.
Сквозь туман ужаса, окутавший его мозг, пробился голос Таиты, хриплый от напряжения и беспокойства.
– Говори со мной. Ты слышишь меня?
– Я здесь, Тата, – отозвался Нефер слабым и дрожащим голосом.
– Я вытяну тебя.
Медленно, рывок за рывком, Нефер поднимался наверх. Даже переживая потрясение, Нефер поразился силе старика. Когда стало возможно дотянуться до скалы, он смог уменьшить давление на своего веса на веревку, и дело пошло быстрее. Наконец он обогнул нависающий выступ и с огромным облегчением увидел Таиту, смотревшего на него с вершины, его старое лицо, подобное лицу сфинкса, изборожденное глубокими морщинами от напряжения при вытягивании веревки.