– Мне наплевать на ее заплесневелые манускрипты, – у Рэндолфа не было желания уделять много внимания факту неожиданного появления на корабле Элен Чейз. – Все, чего я хочу, – это добраться до Поучалин-9 и доказать Галактике, что я могу создавать жизнь. И я добьюсь поставленной цели с помощью ценностей, имеющихся на «Посейдоне».
– Я не могу не согласиться с вами, – медленно проговорил Хаулэнд.
– Не можешь не согласиться! Клянусь всеми святыми заступниками науки, что мы направили свои усилия на процветание научной деятельности и осуществление благородных целей.
– Да. Конечно, да. Но мне не хотелось бы причинять вред Элен.
– Вы с Вилли получили вирус, взяв в качестве отправной точки мою собственную работу. Вирусы никому не принесут вреда. А теперь давайте поговорим о более важных делах...
Зазвенел колокольчик на двери – и появилась Стелла собственной персоной. Она имела довольный вид и была самим очарованием и кокетством.
– Капитан оказался слабым противником, – с ликованием доложила Стелла.
– Ты не перестаралась? – задал ей вопрос с подтекстом Рэмзи.
– Ну, Колин! Вот уж точно, как только женщина в интересах дела пускает в ход свои чары, так ее ворчливого мужа начинает обуревать ревность.
– Так что дальше, миссис Рэмзи? – спросил Рэндолф без эмоций.
– Мне удалось подружиться с капитаном. Достаточно было небольшого, безобидного флирта, ничего серьезного.
Она красиво повела своим изящным плечом и этим движением сбросила с себя меховую накидку, облегавшую до того ее плечи. Такие накидки были в моде и, конечно, дорого стоили. Рэндолф не жалел средств на людей, выполнявших особые поручения.
– Лотерею доверили мне, маленькой старой женщине, – продолжала Стелла. От нее исходило такое неподдельное волнение и так явно была видна старательность, что эта небольшая черта ее характера почти искупала в глазах Хаулэнда ее поведение, как женщины. – Ожидается большой праздничный вечер, и на нем я буду проводить лотерею и объявлять победителей.
– Очень хорошо, – холодно сказал Рэндолф. – Все три тысячи находящихся на борту пассажиров не смогут поместиться в парадном салоне, чтобы лично участвовать в представлении. Те, кто не попадет туда, разойдутся по меньшим залам и будут наблюдать за лотереей по внутреннему кабельному телевидению. Таким образом, каждый будет охвачен лихорадкой азартной игры – вот вам еще один признак нашего всеобщего морального вырождения.
Еле заметная, но наполненная большим смыслом улыбка тронула губы профессора:
– И тогда наступит время собрать все разрозненные нити воедино. Нам надо будет немедленно дать знак Теренсу...
– Не беспокойтесь, проф. Он примчится с реактивной скоростью, сказал Рэмзи с твердой уверенностью, не спуская в то же время глаз со своей жены.
– И мы завладеем деньгами...
Послышался стук в дверь. Все посмотрели друг на друга, и Рэндолф спросил:
– Да! Кто там?
– Это я, проф. Тим Варнер. Вилли у вас? Я подумал, не выпить ли нам пива перед завтраком.
Рэндолф бросил свирепый взгляд на Хаффнера.
– Он здесь. Минутку, пожалуйста... – Рэндолф повернулся к Стелле и Колину:
– В другую комнату, быстро!
Когда Рэндолф открыл защелку, Хаулэнд уже сидел и спокойно перелистывал книгу, а Хаффнер стоял около двери – оба улыбались.
– Хорошая идея, Тим! – Хаффнер был в восторге. – Я полностью ее поддерживаю. Вы идете, профессор, Питер?
– Извините меня, пожалуйста, – сказал Рэндолф. – У меня есть работа.
– Не берите меня в расчет, будьте добры, Вилли, Тим, – Хаулэнд положил книгу. – Что-то голова разболелась.
– Но не сваливаешь же ты вину за свою головную боль на воздух на этом старом добром корабле? – пошутил Варнер и улыбнулся. – Пошли, Вилли. Меня мучает жажда.
Только когда они ушли и Стелла вернулась к Рэндолфу и Хаулэнду, последний заметил ее пушистую накидку, перекинутую через спинку кресла.
После взаимных обвинений в невнимательности Рэндолф сказал:
– Ну, что ж, это доказательство того, что мы совсем никудышные конспираторы. Но ничего страшного, Варнер – всего лишь журналист.
– Будем надеяться, – сказал Хаулэнд, чувствуя, как еще одно сомнение закрадывается в душу, в которой и так были сплошные проблемы. – Хотелось бы надеяться.
– Скажи, что ты, черт возьми, имеешь в виду, что значат твои загадочные изречения? – вопрошал Рэндолф. – Я знаю, что тебя крепко ударили по голове, но мы решили не сообщать об этом капитану – нам ни к чему рекламировать себя сейчас. Скорее всего, какой-то воришка промышляет на звездных маршрутах. А о том, что Варнер видел нас троих вместе, я не беспокоюсь. И мех может принадлежать любой другой женщине.
– Все правильно, – сказал Рэмзи. – Но когда эту меховую штуку надевает Стелла, можно совершенно потерять голову.
– Ты мне делаешь комплименты! – Стелла сверкнула глазами на мужа. Меня бесит, что какой-то Варнер смеет плохо думать о моральном облике профессора. Мне не нравится этот Варнер!