Но и стоило мне оказаться в стенах комнаты — тревога не отступила. Разве можно чувствовать себя в безопасности там, куда совсем недавно проник посторонний человек? Ещё и Шейн куда-то подевался. Неудивительно, что заснуть я смогла только когда время перевалило за полночь.
Утром я отправилась сразу же на занятия, пропустив завтрак. Понимала, что не смогу вечно бегать от Бьёрна, но временно выбрала столь неприятную тактику. Уже на первой паре я получила необходимую порцию новостей: поиски Свейна свернули. Выяснилось, что вечером с ректором связались родители оборотня и запросили все документы, сославшись на внезапный перевод в другое учебное заведение. Почему-то все закрыли глаза на странность и спонтанность его ухода. Следователи покинули академию, а преподаватели вернулись к занятиям, заметно выдохнув, что всё обошлось
У меня было слишком много вопросов по этому поводу, но получить ответы я могла только у одного человека. Поэтому, когда перед занятием по ведьмовским искусствам нас отправили переодеваться, я первой ринулась в преподавательское крыло.
Оставив позади себя сокурсников, я вспорхнула на второй этаж и, практически перейдя на бег, выскочила на небольшую площадку, ведущую к спальням профессоров. В неизменно тёмном коридоре показался силуэт с белыми волосами, отчего я резко затормозила на пятках. Сердце успело дважды гулко ухнуть, прежде чем я разглядела женские изгибы у подозрительной фигуры. А потом и вовсе узнала девушку.
Пожалуй, впервые я была рада увидеть Ревекку Анварен. Впрочем, сестра Шейна быстро всё вернула на круги своя. Стоило только подойти ближе, как девушка вышла вперёд, вставая передо мной.
— Третья дверь справа, — подсказала я, предположив, что та ищет брата.
— Что? — не поняла Ревекка, растеряв добрую часть решимости, с которой подошла.
— Комната Шейна, — пояснила я, кивнув в нужном направлении. — Находится по правой стороне, третья по счёту.
Судя по тому, как крылья её носа затрепетали от недовольства, блондинка хотела обсудить отнюдь не это.
— Я пришла не к нему, а к тебе, — уведомила Ревекка, раздражаясь из-за того, что приходится это произносить. — Нужно поговорить о вас.
Я изобразила вопрос поднятием бровей, предчувствуя, что грядёт увлекательное общение.
— Про вас шепчутся на каждом углу, — сердито пыхнула девушка, не заставив себя ждать. — Мне это не нравится. — Она откинула белокурую прядь волос назад, обуздывая эмоции и возвращая лицу спокойное выражение. — Ты ведь не глупая девушка, Кассандра. Должна же понимать, что у вас нет будущего? Зачем плодить лишние слухи? Тем более, когда у Шейна есть гораздо более подходящая партия.
Пока Ревекка усердно пеклась о благополучии родственника, я пребывала в лёгком потрясении. Знал бы только её брат, что та за его спиной занимается сватовством, — взбесился как минимум. Наверное, мне следовало успокоить заботливую сестрёнку, признавшись, что мы с Шейном далеки от романтических отношений, но я не стала этого делать. Её заявление всколыхнуло во мне волну смутных чувств. Видимо, причиной тому стало то, что совсем недавно я призналась сама себе в симпатии к Анварену.
— Подходящая партия — это твоя подруга Аделинда? — едко уточнила я, силясь абстрагироваться от пострадавшей самооценки и зарождающейся ревности.
— Да, она, — гордо произнесла Ревекка, с вызовом вздёргивая подбородок. — Линда из достойной семьи чистокровных мальфаров.
— Звучит так, будто ты пытаешься втюхать Шейну породистую кобылу, — усмехнулась, хотя забавным происходящее мне давно перестало казаться. Как же нужно прикипеть к подруге, чтобы слепо бороться за её союз с братом?
— Они любят друг друга! — воскликнула младшая из Аваренов с такой пылкостью, что меня обожгло. — Пусть сейчас у них возникли недопонимания, но это временно. А что у вас? — распалялась собеседница; её щеки, ставшие пунцовыми, напоминали запечённые яблоки. — Как долго ты планируешь пользоваться его чувством обязанности? Неужели веришь, что сможешь удержать Шейна, раз твоя мать спасла ему жизнь?
В ушах раздался оглушительный звон, словно у самой головы разбили хрупкое стекло. Пространство вокруг померкло, теряя краски, а ноги сами пришли в движение. Ревекка что-то громко щебетала вслед, я уже не вслушивалась, лишь бросила напоследок, чтоб та наконец отстала:
— Никто не будет удерживать твоего брата. Можешь не переживать за его свободу.
Не знаю, в какой момент Ревекка решила покинуть моё общество, но, когда я добралась до желанной двери, той и след простыл. Я постучала костяшками пальцев по дереву, но ощущения оказались какими-то смазанными, будто рука вовсе не коснулась полотна. Потянулась, чтобы повторить процедуру, как дверь распахнулась, подсказывая, что мне всё же удалось оповестить о своем приходе хозяина комнаты.
Шейн застыл в дверном проёме, его удивлённые глаза сообщали, что тот никак не ожидал встретить на пороге своей спальни меня.
«Кого же ты здесь хотел увидеть, золотце?» — съехидничал внутренний голос. Однако у меня были более важные вопросы на повестке дня. С них я и начала, без всяких прелюдий и вступлений:
— Это правда? История про ведьму и спасённого мальчика, которую ты поведал в первый день нашей встречи, была о тебе и моей маме?
Анварен переменился в лице, после чего подтолкнул дверь, увеличивая проход. Его молчание стало красноречивым свидетельством того, что Ревекка не солгала.
— Зайди, — велел он, первым продвигаясь вглубь комнаты и не оставляя выбора, кроме как последовать за ним. Несправедливость кипятком клокотала в груди, требуя выхода. Прикрыв за собой дверь, я повернулась лицом к источнику внутреннего беспокойства.
— Почему, Шейн? Почему ты не признался ещё тогда в хижине? — мой голос задрожал под стать рукам. Я никак не могла отделаться от ощущения, что меня обокрали и предали. Будто варварски вырвали важную страницу из моей жизни. Речь ведь о моей маме. Маме! Которой мне так не хватало и в которой я так нуждалась. Каждая крупица её прошлого была чрезвычайно значима для меня. Любая история о ней, любое место, где она проводила время, словно бы сближали нас. Чёрт возьми, я заслуживала знать, что провела ночь в жилище не чужого человека, а родной матери! Как и быть осведомлённой о её специфической сфере деятельности.
А потом вдруг картинка сложилась в моей голове, как будто кто-то осветил её прожектором. Брэм Дарвелс ведь рассказывал, что перекладывать проклятие с одного объекта на другой могут лишь чародеи. Это и логично, конечно же, моя мама тоже чародейка. Как я сразу не подумала об этом? Использовав свои силы, она выдала себя, но спасла жизнь Анварену. Теперь понятно, какой рычаг давления на Шейна был у отца. Он манипулировал его чувством вины и долга. Вот почему тот до сих пор возится со мной!
Осознание этого выдалось сокрушительным. Из лёгких будто выбили воздух, а комната поплыла перед глазами. Я попыталась сконцентрироваться на каком-нибудь предмете, чтобы окончательно не провалиться в развернувшуюся пропасть.
— Так всё из-за этого? Ты печёшься за мою сохранность, потому что обязан жизнью моей маме? — Собственный голос прозвучал словно со стороны и показался чужим. — Этим долгом постоянно давит на тебя отец, да? — Невообразимо, но я откуда-то нашла силы на то, чтобы удержать взгляд на молчаливом лице мужчины. — Шейн Анварен, я, как представитель рода Блэквуд, снимаю с тебя долг перед нашей семьёй, — холодно отчеканила. Может, это прозвучало в какой-то степени глупо, но я была убеждена, что в этом мире подобные слова имеют магический вес.
Шейн дёрнулся, как от пощёчины, сильнее закрепляя мои предположения, а затем собирался сделать шаг в мою сторону, но я тут же попятилась.
— Не надо, Кассандра, — с мольбой произнёс он, прекращая попытки приблизиться, чтобы не спугнуть. — Дай мне обо всём рассказать…
— Рассказать? — фыркнула я, чувствуя себя одураченной. — В этом больше нет нужды. Твоя сестра смогла прояснить всё за один день, в то время как тебе не хватило даже нескольких месяцев на это.