Пролог.
Ах, иначе в былые года
Колдовала земля с небесами,
Дива дивные зрелись тогда,
Чуда чудные деялись сами…
Позабыв Золотую Орду,
Пестрый грохот равнины китайской,
Змей крылатый в пустынном саду
Часто прятался полночью майской.
Только девушки видеть луну
Выходили походкою статной, —
Он подхватывал быстро одну,
И взмывал, и стремился обратно.
Как сверкал, как слепил и горел
Медный панцирь под хищной луною,
Как серебряным звоном летел
Мерный клекот над Русью лесною:
«Я красавиц таких, лебедей
С белизною такою молочной,
Не встречал никогда и нигде,
Ни в заморской стране, ни в восточной.
Но еще ни одна не была
Во дворце моем пышном, в Лагоре:
Умирают в пути, и тела
Я бросаю в Каспийское Море.
Спать на дне, средь чудовищ морских,
Почему им, безумным, дороже,
Чем в могучих объятьях моих
На торжественном княжеском ложе?
И порой мне завидна судьба
Парня с белой пастушеской дудкой
На лугу, где девичья гурьба
Так довольна его прибауткой».
Эти крики заслышав, Вольга
Выходил и поглядывал хмуро,
Надевал тетиву на рога
Беловежского старого тура.[1]
[1] Николай Гумилёв. Змей. У данного опуса имеется весьма занимательная концовка, но у нас приличное, гетеросексуальное произведение! Особо любопытствующие могут ознакомиться с ней самостоятельно.
1. Дорога.
Жизнь штука переменчивая: то дарит радость, то бьёт исподтишка, а иногда и прямо в лоб! В общем, испытывает нас на прочность самыми извращёнными способами. Вот и мой маленький мирок в одночасье разбился о суровую правду: перед очередным утренником я застукала Деда Мороза в тёмном углу с бутылочкой коньяка. Приспущенная борода и жадное бульканье «напитка для взрослых» говорили сами за себя. С тех пор я не поцеловала ни одной лягушки, даже самой распрекрасной! Наверное, зря. Возможно, кто-нибудь из них всё-таки превратился бы в прекрасного прынца, и кривая дорожка обошла стороной...
Но дело, конечно, было не только в отсутствии заколдованных жаб, коней (или иных транспортных средств) с прилагаемыми всадниками и прочих представителей чудесной любви, что так трепетно ждёт каждая уважающая себя девушка. Я тоже хотела чего-то в этом роде, но, видимо, недостаточно ретиво, предпочитая тратить время на милое сердцу дело, нежели на эксперименты в области лобзания земноводных. Кто же знал, что невинное увлечение приведёт к более чем тернистому пути!
Любовь к старинным песням случилась внезапно и насовсем: случайная задержка в институте по делам подруги, неосознанно выбранный маршрут мимо фольклорной лаборатории, вскользь уловленная между пустой болтовней удивительной красоты песня… и всё, я пропала. Сама не знаю почему, но древнее славянское наследие безумно привлекало, хотя раньше я не отличалась особой страстью к данной теме. Возможно, всему виной наши популярные исполнители «народной» песни, у которых от истоков остались в лучшем случае слова, а в худшем кокошник со стразами. То, что я узнала, в корне отличалось от всего этого, оно поражало своей красотой, сложностью и вызывало удивительный трепет в районе желудка. Не знаю как у других, но у меня почему-то за сильные эмоции отвечает именно он. Случилось даже то, что я, которая плевалась ядом на уроках вышивки в школе, сшила себе костюм. О, эти бесконечные часы за ткацким станком, слезящиеся глаза и отваливающаяся поясница! Но чего не сделаешь ради себя любимой.
Проигнорировав все советы досточтимого папы относительно максимально полезного использования времени (пение в число серьёзных дел не входило), я стала пропадать на репетициях и дополнительных занятиях. Чем глубже погружалась в мир древней культуры, тем меньше хотелось из него выплывать. Поэтому, получив диплом о высшем образовании, я не поехала с сокурсниками на базу отдыха с большой долей риска утопления в нетрезвом виде, а, очертя голову, рванула в Сибирь на фестиваль Солнцестояния.
На самом деле, это была та еще авантюра, ведь я ни разу не была ни в Омске, ни тем более где-то в его области, никого там не знала и не подозревала чего можно ожидать. На сайте говорилось что-то про чудесную природу и древние традиции. Как назло, все мои соратники по фольклору разбрелись кто в декрет, кто на Канары, а кому оказалось банально некогда. Закадычная подружка, которая, собственно, нашла это место и подбила наивную меня на поездку, за пару дней до часа икс подвернула ногу. Причём настолько качественно, что даже с собакой пришлось гулять её брату, благо, жил он в соседней квартире с подобным же прицепом. Псинкам сей факт только сыграл на лапу, и они отрывались, как могли, чего нельзя было сказать про нас. Страдальческое лицо Ольги служило слабым утешением: ощутимо маячила отмена зрелищ. Взвесив все «за» и «против», я пришла к выводу, что безопаснее сдать билеты и прокутить деньги на каруселях. Видимо, благополучно защитив диплом, мои мозги сказали: «Чао!» и ушли в отпуск первыми. Тело пошло за ними…