- Что с ней? – полюбопытствовал сосед сзади.
- Не знаю, - пыхтя от натуги, я пыталась удержать полностью расслабленное тело.
- Сейчас, - оперативно среагировал парнишка, - надо её в лазарет отнести.
***
Светлана.
Кап-кап-кап. Губы пересохли, даже открыть не получается – слиплись. Холодно, несмотря на давящую тяжесть ватного одеяла. Левая рука совсем заледенела, как будто травма Тирза перебралась на меня. На самом деле это был лишь побочный эффект капельницы. Запах хлорки и перечной мяты щекотал ноздри. Шлёпанье тапок: хлёсткое, задорно чередующее удары по пяткам и линолеуму.
Хотя, стоп! Какой линолеум? Это же другой мир, здесь, вроде, до такого прогресса не докатились…
Веки весили килограмм по пять каждая. Бедный Вий, у него-то подобная физиология врождённая! Вот как в таких условиях приятный характер развивать? Да, физика предопределяет лирику…
Приятная прохлада коснулась губ. Мрр, какое блаженство! Долгожданная жидкость оросила мою личную пустыню, превратив её если не в тропики, то хотя бы в саванну. Мягкие прикосновения по контуру лица вызвали мурашки, вслед за которыми пришла лёгкость, видимо, сняли отёк. Рискнула вновь открыть непослушные глаза.
Мдя, лучше бы не открывала.
Выражение свирепой задумчивости «украсило» и без того незабываемый лик дознавателя. Полосатый халат, открывавший разукрашенную боевыми отметинами грудь, поражал воображение.
Значит, били не только по голове. Интересно, у него вообще есть места без шрамов?
- Проснулась? – и куда только подевался яд из голоса?
Говорить я пока не рискнула, ограничилась медленным морганием. Очень медленным, дабы даже до жирафа дошло моё недопросное состояние.
- И кто же тебя так? – никогда бы не подумала, что этот надменный рот способен изрекать сочувственные интонации.
- Пить, - на грани слышимости всхрипнула я.
Вместо влажной тряпки он взял стакан, мягким движением приподнял голову и позволил напиться. А после… после заботливо промокнул салфеткой дорожки сбежавшей из уголков губ воды. Признаться, столь радикальная перемена личины серьёзно настораживала.
- Спасибо, - голос дрогнул.
- Не за что, бестолочь, - вот тебе и оттепель. Сомнительная, да.
Взгляд вновь зацепился за странное одеяние: халат, тапки… Мы где, вообще?
- Кто тебя выпил? - вновь вернул меня к разговору Станислав.
- Никто, - испуг поднял свою крысиную мордочку.
- Не бойся, - невероятно бережно он прикоснулся к многострадальной руке, отчего та начала согреваться. Вскоре приятное тепло добралось до самых кончиков пальцев ног.
Тпру! Полегче на поворотах! Мне, конечно, этот вариант господина Пецевича нравился больше, но и пугал в той же пропорции. Я вообще-то почти замужем! И ещё несовершеннолетняя, старый хрыч. По бумагам мне всего семнадцать.
- Правда, я сама отдала свою силу.
Недоверие постепенно сменялось удивлением и остановилось, наконец, на сочувствии, причём последнее относилось к моим мыслительным способностям.
- Кому? Зачем?
- Жениху, - а что, наличие оного было выявлено ещё на предыдущем допросе.
Тяжёлый вздох подтвердил мои подозрения относительно его диагноза уровня интеллекта подрастающего поколения.
- Он руку сильно повредил, - трагическим шёпотом уточнила я.
- Что-то кроме тебя я здесь никого больше не наблюдаю, - лёгкое раздражение мелькнуло в пока ещё дружелюбном голосе.
- А где мы, кстати? – хороший повод разведать обстановку.
- В лазарете, где же ещё?
- Эмм, а почему вы так странно одеты? – любопытство не хотело сидеть у благоразумия в застенках.
Лицо странно скривилось, а потом и вовсе ушло из зоны видимости, укрытое широкой, иссечённой мелкими шрамами кистью. Плечи подскочили, горло хрюкнуло, рука сползла до подбородка, открыв покрасневшие глаза. Усмехнувшись, мужчина вытер невольно выступившие от смеха слёзы.