- Выхода всё равно не было, - я нервно сглотнула, - вот и проверили.
- И? - наконец, подал голос Александр.
- Он жив! - от избытка чувств слова подобрались покороче, всё остальное высказал радостный вздох.
- Что ж, ничего удивительного, я вам сам рассказывал про замаскированные тексты в народном бытовании. Удивительно другое: сами как такое выдержали?
- Легче, чем тогда, после перцовки[2].
- А про саму песню давно догадалась?
- Нет, я о ней вспомнила, только когда припекло.
Преподаватели заговорщицки переглянулись, мол, все они такие.
- Потом споёте? – риторический вопрос, конечно, но всё равно приятно. Вежливый.
- А где Данила и Тамара? – спохватилась я «всего лишь» на десятой минуте разговора.
- Он сейчас на людях вообще ни с кем не общается, разве что только по учёбе, - пожаловалась Марина.
- И правильно делает! – одобрила Пелагея, - умный мальчик. С таким семейным шлейфом перед Стасом лучше не появляться.
«Бережёт моих девчонок», - с уважением думала женщина. «Жаль парнишку, бестолково тогда с его бабкой получилось, и деда в ту же пропасть засосало. Эх, а вот куда несёт всех нас – тоже тот ещё вопрос».
- А Тамару мы не звали, маленькая она для таких разговоров.
- Ладно, с началом разобрались, - внёс конструктивность музыковед, - а что сейчас произошло?
- Я опять его лечила.
- Как? – одновременно произнесли три голоса, причём каждый ведь имел ввиду совершенно разное.
- Через сомнологическую связь, - это Головину и Пелагее.
- Миксовала все партии по наитию, - уточнение Марине.
- Нифига себе! – и так понятно, кто мог выдать такой возглас, - а мы ведь даже не пытались её сейчас использовать для тебя, потому что среднего голоса не хватало.
А я смогла… не было выбора… я бы себя просто не простила, если бы не попыталась.
- Хорошо, это выяснили, - дотошно продолжил Головин, - а теперь про усопших, можно без прикрас.
- И не собирались, - хохотнула Пелагея, - нечего приукрашивать.
- Её сообщник взял в плен моего жениха, мы успели в последний момент.
Сказать, что он удивился – ничего не сказать. Пресловутая челюсть таки встретилась с половым покрытием, кстати, действительно отдалённо напоминавшем линолеум. Борода существенно смягчила удар.
- О как!
- В самый разгар битвы она успела телепортироваться к своей подруге, - добавила Марина.
- И вы осмелились сунуться в логово некромантки? – опешил от нашей наглости, а, возможно, и глупости, мужчина.
- Она выкрала Марину, - снова судорожное глотание, - и пытала её.
- Ещё и это! Но почему вы скрыли своё участие? Это была самозащита, а, главное, за голову Вольцевой положена большая награда.
- Эмм, чтобы не объяснять методику убиения.
-И? Только не говорите, что и здесь не обошлось без песни!
- Нет, но я не думаю, что это намного лучше, по крайней мере, в общепринятом понятии. И для вашего спокойствия лучше подробностей не знать.
- Что ж, - философски пожал плечами Александр, - разумный аргумент. Но если что, обращайтесь.
[1] Магический резерв развивается усердными занятиями, медитацией и прочими академическими премудростями. Чрезмерное использование магии весьма рискованно, поскольку может выжечь ментальное тело. Но в то же время именно такие случаи существенно увеличивают предел возможностей.
[2] Речь идёт о бурном праздновании первого магического опыта по выращиванию гороха. Подробнее в романе «Чарократия. Дикая мята».
4. Разведка боем.
Тирз.
Как оказалось, находились мы в Альпах. А что, удобно устроились: вроде бы в стороне от общей сутолоки и в то же время до двора лететь недалеко. Кажется, где-то в этом районе гнездится клан золотых. Как и положено обладателям самого мощного оружия – пламени, способного поджарить любой другой вид драконов, они отличались крутым нравом и изрядной долей пренебрежения к чужой жизни. По словам бабули, всё вышеперечисленное обострилось в период повального увлечения выведением сверхрасы[1]. Но в комплекте с усилением боевой мощи шло фатальное ограничение возможностей трансформации и в результате звериные, более агрессивные инстинкты стали доминировать. Последствия нарушения нашего внутреннего равновесия мы теперь и расхлёбываем…