Заинтригованные лица студентов были достойным обрамлением неспешного рассказа.
- Это струнный инструмент очень занимательной формы, – он начертил условный эскиз кривоватого крыла, рассечённого такими же неровными струнами, – когда на нём играешь, то обнимаешь двумя руками и прислоняешься грудью.
Наглядная иллюстрация со спинкой стула смотрелась довольно забавно. Естественно, из уважения к Учителю, никто даже не хмыкнул.
- А руки в таком положении не сильно затекают? – Данила, как всегда, отличился мужской практичностью.
- Поначалу зверски, — улыбнулся Александр, – но со временем приноравливаешься. Так вот, благодаря тесному контакту с инструментом его вибрация напрямую действует на тело, соответственно, возрастает эффект. Я как-то посидел, поперебирал... в какой-то момент подобралась мелодия, совпавшая с моей индивидуальной вибрацией! Как думаете, что получилось?
- Резонанс! – радостно воскликнула я.
- Точно! – одобрительная улыбка, – у меня даже сердце перестало покалывать, хотя раньше частенько этим грешило.
- Подождите, сердце кололо, в юном возрасте? – подозрения маячили из глубин памяти, стесняясь показаться на всеобщее обозрение.
- Да, я из-за этого даже бегать быстро не мог. Лекарь сказал, что беречься надо, тяжестей не поднимать.
- Ого, так вы что, порок сердца вылечили? – вот это инструмент! Да ради такого эффекта я готова хоть сейчас начать его осваивать! Не то, чтобы я страдала особыми болезнями, но ведь только-только второй десяток разменяла.
- Вряд ли, но мне тогда стало значительно легче! А потом я смастерил особой формы и мелодического строя гусли, чтобы иметь возможность подлечиваться. И других обучил, хотя играть что-то, помимо перебора, на них непросто.
***
Александр Головин.
С каждым днём он всё больше убеждался в правильности своего согласия на обмен опытом. Что бы ни говорила добрая половина Совета клана о необходимости держать принципы музыкальной магии в тайне, вторая, слава Бояну, согласилась с его доводами. К счастью, последних оказалось немного больше, и результаты голосования позволили уехать. Только сильно волновала необходимость расставания с семьёй на очень долгое время. Конечно, все зимние каникулы он пробыл со своими непоседами, но это не идёт ни в какое сравнение с ежедневным ужином в кругу родных, бурным обсуждением дел после, тёплыми объятьями ночью.
Положа руку на сердце, ему очень понравилось в Мирном городе. Он даже подумывал перевести сюда своих оболтусов в следующем году. Общая программа мало чем отличается, разве что пару предметов нагнать придётся. Тогда и упрямица жена подтянется. Ну и что, что не любит разъезды, скоморохи, вон, вообще почти все бездомные да бессемейные. Глядишь, и учеников его приветит, так-то она у него добрая, хоть и суровая.
Такое чувство, будто сама Доля привела к нему этих одарённых детей. Первая группа так вообще развивается в два раза быстрее, чем любой адепт из музыкального клана. А Светлана оказалась настоящим кладезем! Да, некоторые избранные маги владеют исцеляющей песней, но совершенно другой: та затягивает раны, вливает силы в больного, максимум сращивает кости. А эта… эта песня возвращает душу. Конечно, ушёдшую за Грань она вряд ли сможет воротить, но в пограничном состоянии – да, и, судя по тексту и аномальной мелодике, именно в этом её предназначение. Это ж надо додуматься соединить мажор и минор воедино! Плач по усопшему и безудержная радость жизни. Сам он никогда бы не додумался до такого!
И после первого потрясения следующие неожиданности не заставили себя ждать. Сначала ушлая троица умудрилась сделать связку: теперь сила их магии не складывалась, а умножалась. Вторая ступень. Иные достигали её через десятки лет, самые талантливые – через пять, а здесь и года не прошло… Видимо, работа на грани не только резерв прокачивает, но и слияние ускоряет.
И тут же выясняется, что Светлана иномирянка, более того, невеста дракона! Не может быть столько совпадений простым стечением обстоятельств, ведь одной из причин нашей замкнутости от прочих магов была как раз таки дружба с высшими. Когда магическое сообщество отвернулось от драконов, песельники не стали предавать своих друзей, напротив, укрыли защитным пологом тех немногих, что прятались в горах Алтая. В этом крылся ещё один резон его прибытия в Школу – присмотр за ныне почившей Татьяной, прославившейся своей маниакальной тягой к поиску крылатых ящеров. Получилось не очень, зато ребята не подкачали!