Но я не стала их задавать. Также я не стала говорить правду. Я не сказала ему, что наши силы тоже пропали. Может, он знает; может, нет. Но если он докажет свою благонадежность, я пообещала себе, что отплачу за услугу позже.
— Убеди его, — сказала я. — Клянусь, мы не забирали вашу магию.
— Он хочет доказательств. Он хочет Гримуар Скаут. Он думает, что это сделала она.
Это даже не обсуждается.
— Он его не получит. В любом случае, это ему не поможет. А если он попытается, то мы ответим всем, что у нас есть.
А этого «всего» у нас сейчас не так уж и много, по крайней мере, не в отношении магии.
Фэйден позвала его по имени, указывая на что-то на реке. Я оглянулась на нее.
— Она одна из вас?
Его глаза опасно потемнели.
— Нет, — ответил он. — И я буду признателен, если ты не будешь ее в это вмешивать. Остальным из Темной Элиты нет необходимости знать, что она здесь.
«Полагаю, он доверяет своим собратам Жнецам не больше, чем мы. Но отсюда возникает вопрос — если я сказажу ему, что меня хотят навестить родственники, сделает ли он для меня то же самое? Не станет ли впутывать в это мою семью?»
Но я не Жнец, и не ищу способ причинить вред Себастьяну или его кузине, так что я кивнула.
— Нет проблем.
Кажется, он испытал облегчение.
— Что ж, мне нужно возвращаться в школу, — сказала я. — Спасибо за свежую информацию.
— И тебе.
Он вернулся к Фэйден, а я вернулась к Скаут, словно ничего и не произошло. Как будто мы только что не обсуждали грандиозные магические события. Она незамедлительно закидала меня вопросами:
— Что он сделал? Что сказал? Кто эта девушка?
— Его кузина. Хорошая новость заключается в том, что Жнецы тоже потеряли свои силы.
Ее глаза расширились.
— Это он тебе об этом сказал?
— Да.
— Как думаешь, он блефует?
— Единственная причина блефовать — это выяснить, есть ли у нас магия. А я не собираюсь этим делиться. По крайней мере, не сейчас. Пока не убедимся, на чьей он стороне.
— Значит, у Жнецов нет магии, да? — Она развернулась и оперлась локтями об ограждение. — Так что это значит? Кто за этим стоит?
— Понятия не имею. К сожалению, у меня есть также и плохие новости.
— Ты с ним целовалась?
— Нет, черт побери, нет. Прояви немного уважения. Серьезно. Жнецы, или так они говорят, тоже не знают, чьих рук это дело. Но у них есть теория.
— Какая?
Нет смысла ходить вокруг да около.
— Они думают, что это ты.
Улыбка, появившаяся на ее лице, явно не была страхом, которого я ожидала.
— Они думают, что я хороша.
— Они думают, что ответы в твоем Гримуаре.
От этого она немного побледнела, что, по-моему, было хорошо. Я бы предпочла, чтобы она немного боялась, нежели была чересчур самоуверенной — и не такой осторожной, какой следовало быть.
Она оттолкнулась от ограждения.
— Я не отдам свой Гримуар, — сказала она. — Если они думают, что такое возможно, то они либо безумные, либо тупые. Или и то, и другое. — Она посмотрела на меня. — Мы должны разобраться с этой фигней с блэкаутом. Мы обязаны.
— Знаю, — ответила я.
«К сожалению, я уверена, что это будет самым трудным».
* * *
По сравнению с встречей со Жнецом около моста, который разводился над рекой Чикаго, занятия были скучными. Из-за встречи мы пропустили обед, а это значит, что мы обе были голодными. Из-за голода История Европы не стала более интересной.
Сейчас начало недели в Св. Софии для Вечно Богатых Девушек, а это означает, что выбор в столовой не такой гадкий, как можно подумать. Ужин в четверг или пятницу подразумевает, что будут подавать жаркое из всего, что не было съедено раньше на неделе. Работники столовой называют это «суспензией». Я же зову это гадостью.
Сегодня подавали гамбургеры — с мясом для Скаут и с черной фасолью для меня. Я вегетарианка, поэтому восполняю нехватку мяса овощами и сахаром.
Звездная компашка, кажется, была чем-то взволнована, но я не собиралась подходить и спрашивать, что случилось. Они как обычно сидели за столом в столовой рядом с огромным окном, выходящим во двор. Там королевство звездной компашки, и я не собиралась нарушать границы.
Мы со Скаут заняли места в конце стола на другой стороне помещения. Мы повторили мой разговор с Себастьяном, и она продолжала задавать вопросы о том, что он сказал и не сказал, пытаясь выудить информацию из нашего разговора.
Но один вопрос выделялся:
— Ты собираешься рассказать Джейсону, что дружишь с Себастьяном?
Я замерла на полуукусе бургера.
— Мы не друзья.
— Может, и нет, — произнесла она, выдавив столько горчицы и кетчупа на оставшуюся половину своего бургера, что они потекли с краев. — Но все же я думаю, что он хотел бы знать.
— Ты бы рассказала ему, если бы была на моем месте? В смысле, это совершенно невинно, но я не думаю, что Джейсон — или любой другой Адепт — посчитает это хорошей идеей.
— Ты думаешь, что это хорошая идея?
— Я общаюсь с Себастьяном не потому что, что хочу с ним дружить, встречаться или потому, что думаю, будто он и остальные Жнецы во всем правы. Он скорее... секретный источник. Он предоставляет мне информацию, и если эта информация полезна, я ее использую. Я не собираюсь игнорировать его только лишь потому, что Адептам это не нравится.
— А что, если Себастьян использует тебя?
— Он мог бы меня использовать только в том случае, если бы я предоставляла ему информацию. А я этого не делаю.
— Что ж, смотри, чтобы он не попытался превратить вашу дружбу — или чем бы это ни было — в способ получить доступ к информации... и Анклаву.
— Я никогда этого не сделаю.
— Ага, но я также готова поспорить, что ты никогда не думала, что будешь общаться с Себастьяном прямо на улице или любезничать с его кузиной. Все меняется. Люди меняются. Просто держи ухо востро.
— Постараюсь. И я подумаю, стоит ли рассказывать Джейсону.
Запиликал телефон Скаут, поэтому она достала его и поглядела на экран.
— Тебе лучше думать побыстрее, — сказала она, а затем показала мне свой телефон.
Сегодня вечером мы встречаемся в Анклаве.
Глава 7
Положение было хуже некуда. У нас тест по триге, наша магия исчезла, намечалась вечеринка и нужно было устроить тайную встречу с вампиром. Мои родители не приехали на родительский вечер, и у меня не было платья для танцев. Также у меня был обеспокоенный оборотень и лучшая подруга-заклинательница, которая теперь стала целью номер один для плохих парней города.
Все это довольно напрягает.
Многое из этого затронуло Майкла и Джейсона, и, по моему предположению, именно поэтому мы застали их сидящими за столом в Анклаве... и составляющими свои команды фэнтези баскетбола.
— Это действительно лучшее, что вы, ребята, можете делать в свободное время? — спросила Скаут, бросив свою сумку-почтальонку на стол.
— Нет, нет, — произнес Майкл, стуча пальцем по столу и полностью игнорирую Скаут. — Ты не можешь поставить Тофера на место разыгрывающего защитника. Из-за колена он отсутствовал половину прошлого сезона. Это нелепо.
— Я могу поставить его туда, куда захочу, — ответил Джейсон, что-то написав на листке бумаги. — Я забрал его. Ты жалуешься просто потому, что сам не смог его взять.
Майкл указал себе на грудь карандашом.
— Я его не хотел. Я умнее этого и знаю, что он не продержится весь сезон. Я взял Гузмана, потому что хотел Гузмана.
Так он сказал, но, кажется, не очень-то был уверен в себе.
Я села рядом с Джейсоном.
— Баскетбол? Серьезно?
Он ухмыльнулся мне.
— На выходных мы доделали наши команды, поэтому сравниваем составы.