Оставшись один, Лис тяжело опустился за стол в приемной и обхватил голову, до звездочек прижав к очам ладони. Всю щедрую чужую силу отняла борьба, а рядом не было жалостного женского глаза, способного отметить его закономерное истощение, хлопотливо потребовать самовар и велеть наколоть побольше сахару.
В ушах звенело и посвистывало – должно быть, поэтому Лис не разобрал аккуратный скрип входной двери. Знакомые ноты сандала застали его врасплох – он уловил их вместе с близким теплым дыханием на своей макушке и волной оживляющей силы.
Алессан поднялся в тот же миг, но невеста стыдливым вихрем унеслась наружу к ожидавшему карету батюшке.
***
Гениальный артефактор Хавьер не был достаточно крепок духом, чтобы противостоять прямому давлению главы Земского приказа.
Еще только начав допрос, Диего уверенно послал в усадьбу за личными рысаками. Всего через полчаса после начала беседы он собрал из гильдейцев боевую магическую пятерку и почти галопом увел по улицам Итирсиса за его пределы.
Вечером архив, отвязанный от лопнувшего древа, лежал на широком столе императора.
Перелистывая письма, его величество слушал доклад о следствии – достаточно подробный, чтобы роль царевича в противостоянии тассирской интриге получила в нем заслуженное внимание.
Соискатели
В Итирсисе: 20 июня, вторник
– Совсем-совсем никак? – на всякий случай в третий раз уточнила Виола.
Конечно, расклад от этого ничуть не поменялся, и свой неумолимый приговор Себастьян подтвердил качанием головы.
– Урезай перечень возможностей, дорогая распорядительница, – обескуражил он. – За десять дней до заявки нам не отладить включение, усиление, защиту от случайного касания и все это при должной скрытности кода.
Виола совершала краткое путешествие туда и обратно по тесненькой зале “Чарованной щепки”.
Брат и раньше убеждал, что всей задумки в срок не уложить, но девица надеялась вопреки рассудку. Беспокоило и то, что изобретение пришлось открыть при Арис – проведай теперь оружейники, с их потенциалом станется перехватить идею и воплотить ее в разы быстрее. Патент на дивную придумку “Щепке” до сих пор не одобрили.
Соседи и без того давно ходили петухами. Очевидно, опыт позволил им быть готовыми более чем вовремя и с каким-то невероятно ценным предложением для войска.
Виолины пуговицы, плохо заряженные и нестабильно друг друга находящие, на этом фоне смотрелись удручающе сырыми. В городе их работа еще как-то сладилась, особенно в браслетах при снятых универсальностях, но на природе живые деревья неимоверно сбивали передатчики с толку.
Словом, прожект горел, и едва ли что-то могло преложиться к лучшему в оставленное время.
– Мы замахнулись выше головы? – спросила Виола, перестав шагать и обращая к брату “бровки”.
Себастьян пожал плечом в неопределенности.
– Все возможно сделать, – сказал он. – Только это годы, а не дни.
Сестрица тяжело вздохнула и поставила свой беспокойный лоб на стенку печи левее многочисленных прожекных расписаний.
Музыкальные артефакты ладились по графику (иной раз отвлекая от конкурса), но объявления в печатных листах пропали втуне – дерево не впечатляло ладийских богачей, пока те не натыкались на шедевры “Щепки” лично. Виола вывела, что ей следовало меньше заниматься декорациями для постановки, а более напирать на знакомства с купцами или высоким светом. Выходы в оба кружка уже имелись через Дария или магичку, но распорядительница, суетясь, пренебрегла ими преступно.
Только бы продержаться до сдачи заявки! Там уж она побросает все развлечения и примется с тройным усердием искать любые, даже самые скучные заказы, захватит справочниками и подставками весь город!
Дария она снова избегала, не имея чем похвастать, а идея подыскивать пьесы так и растворилась в хлопотах. Даже итоговую заявку в последний день июня она относила так, чтобы не попасться на глаза соседу – вызовется еще провожать и веселить дорогою, а ей муторно и глядеть на похудевшее описание прожекта, пусть на нем и красовались завитки фамилий Астер и Алвини.
Лея и Алессан выполняли свою работу честно. После битвы в Приказе, где пуговицы оказали столь великую пользу, возня с ними приобрела для магов особый интерес. Виола подметила, что Лис чаще смотрит на стол, чем на невесту, избавив ее большинства своих настойчивых улыбок. Общались они плавнее прежнего, с какой-то нарочитой выдержкой, далекой еще от теплой открытости. Распорядительница даже заскучала по той энергии, что прежде излучал при Лее юный гений – он как будто немного вырос из прежней шкуры, но еще не примерился к новой.