– Поэтому вы решили потренироваться на кошках? – уточнила Арис.
– Согласитесь, тренироваться сразу на барсах было бы признаком слабоумия, – обаятельно улыбнулся Дарий. – К тому же, вы ничего не теряете. Позвольте мне безвозмездно подсобить вам в поиске новых заказов. Не потребуется ничего, кроме некоторых ответов опытного мастера о характере своих изделий и предпочтениях покупателей.
Пребывание в деловых кварталах определенно несло опасность заражения. Когда Арис проскальзывала их в спешке, инфекция предприимчивости не поспевала пристать к ней, но при длительном контакте, по-видимому, иммунитет подвергался слишком уж массированной атаке. Арис подумала, что иметь очередь заказов – идея совсем не дурная.
– Вы обещаете не требовать от меня брать каждый заказ из того потока, который предположительно будет мне обеспечен? – спросила она обреченно.
Внутри Дария к вящему его изумлению грянул воинственный клич его суровых северных предков.
Полевые работы Виолы рождают новые планы
В Итирсисе: 9 марта, четверг
Виола отвернулась от окна и сердито уставилась в свои записи. Себастьян, обычно погруженный в себя, вспышки наблюдательности проявлял отчего-то всегда не вовремя. Он тоже посмотрел на улицу и виртуозной дедукцией сопоставил недовольное лицо сестры с незнакомой блондинкой в платке, входящей в оружейную вместе с хозяином лавки.
– Сдается мне, нынче Дарий младший сумеет примириться с дефицитом соли в доме, – предположил маг, изображая крайнюю степень задумчивости.
Они сидели друг напротив друга за столом в зале, каждый на излюбленном месте. Виола производила последнюю проверку договорных грамот для Кинри Благомировича, а Себастьян пролистывал зачитанную им до сальных пятен книгу о магическом коде. У каждого в комнате имелось по маленькому удобному бюро для этой надобности, но непостижимым образом любая деятельность почти всегда завершалась за этим столом. Огромный и прочный, с видом на уличные хлопоты, он неизбежно притягивал устроиться и расточить по поверхности бумаги, перья, прочие нужные и не очень предметы вперемешку с чайными пиалами. Словом, вся жизнь мастерской сосредоточилась в конце концов на его дубовой тверди.
– Дивлюсь, что тебя интересуют гастрономические пристрастия нашего соседа, – проворчала в ответ Виола.
Себастьян отложил книгу и потянулся, далеко раскинув под столом свои длинные ноги.
– Вообще-то, меня больше интересует самообразование. Без новых книг мои знания скоро закостенеют до основания, – пожаловался он. – Если Кинри не откажется в последний момент, я сокращу рацион до картофеля и пущу свою долю задатка на поход к букинистам. Из страха захлебнуться слюной я до сих пор не разведал не единой книжной лавки в городе.
– Надеешься, что милосердная сестра поделится с тобой запасами орехов и моченых яблок?
– Разумеется, нет, – фыркнул Себастьян, – я имею виды на твою абрикосовую пастилу, запрятанную в сундуке под кухонным окошком.
– Сладкоежка, – закатила Виола глаза, – Когда-нибудь это тебе аукнется, помяни мое слово. Лишишься своего “утонченного сложения” или от чего там приходила в упоение та заезжая передвижница.
– Помилуй, пастилу прячешь ты, а чревоугодником выставляешь родного брата! – возмутился юноша, отыскивая на столе деревянные основы для очередного легиона будущих греющих подставок.
Виола поднялась и собрала готовые грамоты – потому что они были готовы, естественно, а не перемены темы ради.
– Наведаюсь, наконец, в знаменитую ароматную аптеку нашего благодетеля. Если задержусь, обедай без меня.
Снарядив бумаги в кожаную сумку через плечо, она утеплилась и отбыла наружу. Старательно избегая смотреть в окна оружейной (да и виден с этой стороны только торговый зал), Виола начала розыски улицы, дорогу до которой аптекарь разъяснил ей при прощании.
Ей пока не случалось бывать в этом квартале. Кленовая улица выглядела пестрым смешением среднего достатка и черезвычайной скромности. Район уже был не окраиной, он решительно развивался и крепчал, лачуги выкупались состоятельными горожанами для постройки на их месте чего-то основательного – поэтому небольшие мастерские тасовались тут с деревянными избами, а окна солидных двухэтажек для сдачи комнат внаем открывали прекрасный обзор на соседние курятники.
Дом аптекаря был выстроен здесь в незапамятные времена, но подновлялся с требуемой регулярностью и смотрелся очень благопристойно. Против обычного, вход не был отделен от улицы холодным помещением – вероятно, сквозняки здесь были взяты на службу и считались одной из мер супротив вездесущего запаха, хотя помогали слабо.