— Кому там не спится? — послышалось из избы.
— Дядя, откройте побыстрее! — сказала Лиза.
Через несколько минут из избы вышел человек, скрипя деревянным протезом.
— Что вам надо, полуночники?
— Пришли за вами, дядя, — сказала Лиза. — Раму у электропилы сварить надо.
— Какая еще рама? Дня, что ли, для вас нет? Выдумали тоже! Приходите завтра.
— Нам с утра надо на работе быть.
— С утра все на работе будем, никто дома сидеть не станет. Придете к семи часам. Раму сварить недолго. Что это вы, сговорились, что ли, хряпаете рамы у пил? А потом ходите: завари, завари. Айдате-ка домой да спите.
— У нас дом-то в Новинке да в Сотом квартале.
— Так вы сейчас оттуда?
— Кабы не оттуда, не стали бы вас беспокоить.
— Так ведь свет-то вот-вот выключат. Уже первый час. У машиниста, видно, часы неправильные.
— Правильные. Мы его попросили погонять машину полчасика лишних, чтобы сварить раму.
— Как же это он мог согласиться, когда он у директора просил разрешение остановить двигатель в одиннадцать часов? Ведь у машиниста брат приехал… Погодите, сейчас оденусь. В одном месте лопнула рама-то? — спросил он на ходу.
— В одном.
…Электросварочная мастерская находилась недалеко от парового двигателя. В обшитом тесном помещении на земляном полу стояло несколько аппаратов на колесиках, похожих на миниатюрные вагончики, от которых вдоль мастерской по полу тянулись черные электрические кабели.
Бородатый кузнец-инвалид достал с полочки железный пруток-электрод, обмазанный известью, настроил аппарат, дал для пробы вольтову дугу. И когда все оказалось в порядке, взял у Медниковой электропилу, осмотрел место излома.
В это время в мастерскую вошел высокий человек в военной шинели с золотистыми погонами, в шапке-ушанке со звездой.
— Здравия желаю! — козырнул офицер.
— Здрасте, здрасте! — ответил кузнец.
— Как ваши дела? Меня брат послал в разведку. Велел узнать и доложить, когда можно выключить локомобиль. Время ваше истекло. Тридцать пять минут первого.
— Сейчас, мы сейчас, — засуетился кузнец.
— Ничего, ничего, пожалуйста! — сказал офицер. — Еще немножко подождем.
Свет в Чарусе погас мгновенно. Поселок погрузился во тьму. Домики сразу стали как будто меньше, припали к земле, затаились. Очутившись на улице, когда окончились хлопоты, Ермаков и Медникова вдруг почувствовали себя одинокими.
— Пойдем к директору леспромхоза, — предложил Сергей. — Попросим лошадь. Не до утра же нам здесь среди улицы торчать. Пошли!
— Удобно ли ночью тревожить директора?
— Удобно, чего не удобно-то. Пускай выручает. Я ведь у него уже не первый раз. Человек свой, всегда поможет, выручит.
Через два часа к директорской квартире была подана пара лошадей, запряженных цугом. Положив пилу в кошеву, закрывшись тулупами, Ермаков и Медникова отправились в обратный путь. Проводить их вышел Яков Тимофеевич.
Буран затих. На высоком небе, точно в снегах, мерцали далекие звезды.
44
После поездки на Новинку Зырянов заметно изменился. На эти перемены первой обратила внимание секретарша Маша. Утром, бывало, замполит являлся на работу бодрый, жизнерадостный, в темных глазах — веселые искорки. Прежде чем открыть кабинет, непременно подойдет к ее столу, поздоровается. Расстегнет свою полудошку, от которой еще пышет морозом, снимет с шеи серый, с красными прожилками шарфик. Расспросит, не поступили ли для него какие бумаги, все ли сданные накануне на машинку материалы перепечатаны. Затем начинает полушутя-полусерьезно спрашивать, чем же Маша занималась вчера вечером, что произошло вчера в ее жизни особенного, замечательного. Девушка вначале смущалась, потом, преодолев смущение и потушив огонь на щеках, чистосердечно рассказывала, где была, что делала. Нередко у них происходили, примерно, такие разговоры:
— А знаете, Борис Лаврович, я достала очень, очень интересную книгу! — просияв, скажет Маша.
— Какую же? — спросит Зырянов со снисходительной улыбкой, зная слабую струнку секретарши.
— О большой любви, о наших людях. Как я переживала! Читала всю ночь напролет. Все наши девушки запоем читают эту книгу. У нее уже нет многих листков, нет обложки. Ах, какая интересная! Хотите почитать, Борис Лаврович?
Чтобы не огорчить Машу, замполит согласится прочесть книгу. А на завтра или в тот же день она лежит у него на столе в кабинете, в книге голубая ленточка-прокладка. И когда откроешь книгу в том месте, где лежит прокладка, обязательно прочтешь высказывание героев о любви.