- Пожалуйста,- жалобно попросила я, все еще прибывая на руках юноши– Умоляю, скажи, что случилось?
Генрих внимательно посмотрел на меня, сглотнул и ошарашил.
- Сестра… - он со свистом вдохнул воздух, - Моя кузина, наследная принцесса Жанин…погибла, Лия. – По всей видимости, Джереми перестарался с внушением.
Пустота. В голове и в сердце был полнейший штиль. Шок и абсолютное затишье перед эмоциональной бурей, грядущим цунами отчаянья.
Иногда сказанное слово может сломать целый мир. Вот она я до сказанной фразы: повздорившая с братом сестра, девушка, основной трагедией которой стало преследование Генриха, мои проблемы сложны для меня, но решаемы. С ними можно смириться или бороться, изменить свою жизнь. Но вдруг гремит слово и с этой минуты я сестра преступника, еретика и чародея, человека погубившего ее высочество, хорошую девушку, виновную тем, что она несломима волей. Была. Что бы я не делала, как бы не боролась Жанин не вернуть. А брата не оправдать.
Генрих поставил меня на ноги, что тут же подкосились, я чуть было не упала от физического и морального истощения. Юноша придержал меня за талию, не позволяя осесть, а потом осторожно притянул к себе, заключая в объятия. В них не было нежности или дружеского тепла, заботы. Это была вынужденная близость, жизненно важная необходимость, попытка поддержать друг друга в нужде, поиск шаткой опоры в наших личных мирах, которые изрядно тряхнуло.
- Как это произошло? – охрипшим голосом спросила я герцога. –Как он это сделал?
Генри скривился, разговор давался ему непросто.
- Она выбросилась с окна башни, Лия.
- Что?! – отстранившись, вскрикнула я. - Почему тогда в случившемся винят моего брата?! – и осеклась. Потому что так и есть. Джереми чародей, ломавший волю ее высочества, пусть и по приказу короля.
- Жанин никогда бы сама не пошла на такой поступок. Сильнее ее никого я не знал. У нее была несломленная воля и бесконечная любовь к жизни, Лия!
Я вспомнила последний разговор с Джереми, нелестные слова брата в отношении наследной принцессы о ее сильном характере, а еще о опасении молодого чародея сломать девушку своим влиянием.
- Джер говорил тоже самое. Генрих, только стихия знает как это вышло. Джереми никогда бы не пошел на убийство невинной девушки. Ты же знаешь! Случившееся – несчастный случай, уверена.– герцог опалил меня гневным взглядом, сжал кулаки и покачал головой.
- Он… Он же исполнял приказ!.. – напомнила я юноше.
- Нам нужно спешить, в академию Лия. – перебил мои неуверенные оправдания его светлость. – Реакция дяди непредсказуема. Чем скорее ты будешь на территории, подвластной Ковену – тем лучше.
– Джереми действовал лишь по приказу короля, Генри, пожалуйста…
- Аурелия, что: «пожалуйста» ?! Я ни демона не знаю, как такое могло произойти, также как и ты! И Джереми тоже я не знаю, хоть и считал его когда-то другом! Ах да! Еще я его считал магом, а не упырем! Может и косвенно, но он виновен в смерти моей кузины. – юноша сцепил зубы и полным боли шепотом произнес. – Как и дядя, впрочем. Потому, даже гадать боюсь, как поступит король после случившегося. Огласки не будет, уверен, но богиня, это же Жанин… - он задержал дыхание, и закрыл глаза, сжимая до хруста кулаки, на скулах ходили жевалки.
Испуганная, я неуверенно и осторожно прикоснулась к сжатым пальцам, легонько дотронулась к ладони юноши, чувствуя, сколь отчаянно ему сейчас нужна эта безмолвная человеческая поддержка. Генри распахнул глаза, в которых застыло немое страдание, как-то иначе посмотрел на меня. Моргнул, словно сбрасывая наваждение.
- Ева, где тебя носит?!! – резко рявкнул его светлость, от чего я малость подпрыгнула. - Почему до сих пор нет необходимого?
Девушка через миг влетела в комнату, на вытянутых руках неся простое шерстяное платье, умоляя простить ее за промедление, пожаловалась, что лишнего женского плаща найти она не смогла. Поэтому возвращаться в Академию мне пришлось замотанной, словно запеленованное дитя в мужской, безразмерный для меня плащ герцога. Ехали осторожно, на одном коне, Генри волновался, что самостоятельно удержаться в седле мне пока не под силу. Стихия миловала, нас до сих пор никто не хватился. Столица, мирно засыпающая в холодных сумерках зимы, еще не знала о грядущем потрясении, не подозревала о случившейся катастрофе. Как я не осознавала то, что в академию меня вез будущий наследник престола, глаза которого слезились даже от еле ощутимого ветра.