- Оставь меня в покое в конце концов! - Голова закружилась. Во рту пересохло. Поборов мимолетное недомогание, с удивлением обнаружила, что глаза герцога потемнели, он отступил еще на шаг, стеклянными взглядом впился в меня.
А секундой спустя тряхнул головой и впопыхах полез за ворот тренировочной рубахи, шипя сквозь зубы ругательства. Через миг Генри сорвал с шеи парящий, заледеневший серебряный медальон и активно растирая область груди, почему-то начал хохотать. Последнее охладило мой пыл, всерьез смутив и напугав. Герцог все-таки тронулся рассудком? То есть, он всегда слегка не в себе, но беспричинный хохот совсем тревожный звоночек.
Демон все еще державший оборону фыркнул и отступил назад. Значит ли это, что конфликт исчерпан?
- Генри, ты как? Что с тобой твориться?
- Молодец, Аурка. Все-все! – он примирительно поднял ладони. - Больше сегодня приставать с тренировками не стану. Запланированное удалось. Прости, если обидел своими словами. Дело в том, чтоб дар поскорей проснулся, необходимо повергать тебя стрессу. Заметь, это сработало.
- Что это за амулет? – кивнула я на покрытое изморозью ювелирное изделие.
- Защита от упырей. От чародеек тоже помогает – весело доложил мне юноша. И если бы не эта замечательная вещица, сейчас бы ты руководила мной, как собачонкой. Мне бы уже было не о смеха.
Последнее замечание мне крайне не понравилось. Зато Снег был в восторге. Призванный облизнулся и уваливаясь пред Генри на спину, подставляя живот.
- Пробуждение-то моего дара тебе зачем, Генри?
- Как зачем? Я мечтаю от тебя поскорей избавиться, помнишь? – хохотнул его светлость. – пробудим дар, сдаём родителям и все: никаких больше проблем.
Фыркнула. Всем видом демонстрируя свое негативное и скептическое отношение к его планам.
- Я обещал твоим родителям, что защищу тебя, Лия. - посерьезнев признался собеседник - Своим словом невероятно дорожу, а потому сделаю все, чтоб когда ты соберешься в Вольные земли то смогла добраться туда живой и здоровой. Возможно, обучив тебя владеть чарами и боевой магией, так повышу твои шансы на выживание в тех краях и хоть как-то оправдаю свою ошибку перед Стихиями. И, да я буду тебя провоцировать, доводить и допекать. Ты станешь сильнее. Поверь, что просто хочу помочь. Предлагаю после пар посвящать еще несколько часов боевой магии и раскрытию твоих чар. Еженевно. Ты согласна?
Взглянула на ерзающего на спине снежного пса. Открытый и беззащитный. Он никогда вел себя так на людях. Демон – существо разумное, может, так он подсказывает мне верный ответ.
- Прошлого же не исправить – просипела, вдруг затихшим голосом.
- Поэтому позволь мне помогать тебе в будущем. Ты ничего не теряешь. Я лишь планирую тебя поддержать в твоей учебе.
- Хорошо. Подумаю.
Снежный пес тут же вскочил на четыре лапы и довольно залаял. Ох, и не нравится мне активность призванного. Ничего хорошего для моих нервов это не значит.
До меня начала доходить суть происходящего, только когда покинула тренировочный зал, распрощавшись с надоедливым герцогом. Внушение сработало. Разумеется, эксперимент его светлости не отличался деликатностью, но на несколько мгновений я почувствовала свои чары. Необузанная, пьянящая сила. Почему она не ощутима сейчас? Неужели и мне уготована судьба стать чудовищем?
Воспоминание 19
Найти Адриана не удавалось. Будто он с территории академии исчез. Даже, когда я потребовала у демона помощи в поиске любимого – тот лишь заскулил да накрыл морду одной лапой. Неприятный, но нужный разговор откладывался, и я знатно накрутила себя, продумывая как бы все-таки вернуть расположение юноши, при этом умолчав о своем даре. Свербящее чувство ревности требовало срочного вмешательства в тандем "КирАдри".
Совсем паршиво стало, после окончания пар, когда времени на самокопание стало больше, а монотонный голос преподавателя этому процессу помешать не мог.
Пусть, Генри и извинился за горькие слова, оправдываюсь попытками пробудить чары, но яд их был истиной, потому отравлял так больно. Могу ли я любить человека, если не сомневаясь попрощалась с ним? Могу ли я ему симпатизировать, если не доверяю? Ибо даже Генри знает о моем пробуждающемся даре, но не Адриан, которого в душе я называла любимым. А коль это не любовь, зачем мучить юношу молчанием, ревностью, одиночеством?