- Привет. – заглянул сначала букет подснежников, а потом смертник, в смысле Генри.
- Аурелия? – герцог смотрел на меня словно в первый раз увидел: в глазах искрилось любопытство, интерес.
– Хотел пожелать тебе… у тебя все в порядке?..
– Нет, Генри, не все. Скажи: почему все твои цветы оказываются с подвохом. – ответили мне на это замечание ворчливым волчьим бормотанием и непонимающим взглядом. Ну, да, наверное, странная реакция на праздничный, традиционный букет для избранницы. Интересненнько, у Киры такой же?
- Это же цветы. Что с ними может быть не так? – нахмурился герцог, демонстративно разглядывая невинные подснежники. После этих слов у меня почему-то закралось подозрение, что его светлость пьян.
- Генрих, сделай что-нибудь. Помоги мне… - тихонько попросила я, остервенело вытирая платье. Пятно от таких нехитрых процедур становилось лишь больше и уродливей.
- Что я могу сделать? – подобравшись спросил он.
- Исчезнуть, например. – взмолилась, совершенно серьезно.
Герцог опешил. Но пусть будет рад, что не припомнила, как аналогичный подарок флоры чудом не отнял мою молодую, насыщенную и бесценную, для меня, по крайней мере, жизнь.
Но только Генрих не был бы наследником короны, если бы слышал окружающих. Взгляд его вдруг помрачнел, сам он насупился и сложил руки на груди.
Юноша прошел в помещение, оставив букетик на гримерном столике.
- хочешь сказать, что и в этом я виновен? – он глазами указал на платье.
- Хочу сказать, Генри, что там, где ты там и… - сжала губы, сдерживая справедливые обвинения. Все-таки низко обвинять человека во всех своих проблемах.
Плюнула на попытки придать своему виду более-менее праздничный вид и просто упала на стул.
– Ничего. Забудь. Просто выйди, пожалуйста. Выступление вот-вот начнется, а у меня как видишь сейчас нет ни времени, ни сил общаться.
- Ты же все равно под иллюзией будешь? – слабо улыбнулась и кивнула.
Вот только вечер для меня на этом закончиться. Иллюзию сама поддерживать я не умею. Бардовы заклинания в нашем исполнении – совместный, командный труд.
- Только на сцене. Мне хотелось быть красивой и сойдя с нее. – признала я, сглотнув ком обиды в горле.
Генрих тихо рассмеялся и осторожно присев рядом огорошил:
- Ты очень красивая. – кажется от этих слов я перестала дышать.
– Девушки красивые, когда искренние и ведут себя естественно. – мягко, словно с маленькой делился Генрих своей точкой зрения.
Интуиция забила во все колокола, предчувствуя: грядут эпидемии, землетрясения, смерчи и бури. Ибо герцог всерьез только что сделал мне комплимент, а значит либо мир ждет апокалипсис - либо он в очередной раз что-то задумал. Радуйся, Вселенная, с огромной вероятностью ты будешь жить. А мне стоит поволноваться.
Только очередных интриг не хватало.
- Даже не предполагал, что для тебя этот конкурс так важен и ты станешь столь сильно из-за музыки волноваться. Из-за чего тебя так колотит, Аурелия? Это не поле боя. – со спокойной, искренней заботой спросил юноша. Голос звучал как-то совсем иначе. Вызывал доверие, дарил ощущение спокойствия и защищенности.
Я подняла на него глаза и найдя в них неподдельную поддержку, поняла, что могу смело поделиться о том, кого видела днем вместе с ректором. Генрих поверит. Не сочтет меня сумасшедшей или лгуньей. Вот только как всегда время на искренние беседы было неподходящим.
В дверь затарабанили ребята.
- Лия, ты уже к нам вернулась? Если нет, то пора. Следующее выступление за нами.– послышался бархатный голос Адриана из коридора. Я с грустью взглянула на уничтоженное платье, перевела взгляд на себя в зеркало и усмехнулась, ощущая прилив сил. Просто у меня уже стало хорошей приметой выходить на сцену не накрашенной, небрежно одетой и неподготовленной –каким-то чудом нас протаскивают в следующий этап конкурса.