- Цела… - выдохнул он мне в ушко. Я ошарашенно замерла, не силясь ничего сказать лишь через плечо наблюдая как нехорошо блеснули глаза у демоноборца. Осторожно попробовала отпихнуть от себя видимо еще одержимого герцога. Скалу проще попросить подвинуться. Мои робкие, беспомощные попытки соблюсти видимость приличия были обречены на провал. Генрих всерьез взялся придушить меня, сковывающим дыхание, чувством стыда.
Ректор же просиял улыбкой и удерживая все еще полог тишины ехидно продекламировал:
- Позвольте представить его Светлость, герцог санрийский, наследник короны Чайрина, а также наш лучший студент, Генрих Руд со своей невестой, не менее способной боевой магессой. Способной и безумно влюбленной особой, которая добровольно своего жениха не покинет. Как видите, чувства взаимны. – услышав эти слова, как клещ сама вцепилась в Генри. Стихия я бы и огра сейчас обняла, лишь бы в академии остаться.
- При такой любви память не сотрет даже Дракон. – продолжил врать ректор.
- Не будьте так уверены. - снисходительно улыбнулся, совершенно не впечатлённый моими «чувствами» чародей. Однако некоторое сомнение отразилось на его мимике. Он был крайне недоволен появлением герцога.
– Да и ментальные амулеты после сегодняшнего случая наследник, боюсь, под кожу себе вошьет, а снимать больше не будет. Нужно ли уточнять, чем грозит ее похищение? Ты уверен, Ричард, что правитель простит своему Мечу такую дерзость? Столько времени было потрачено на то, чтоб выстроить хрупкое перемирие между нашими странами. Подорванное доверие столь молодого правителя восстановить не выйдет.
Ричард на секунду замер, осознавая сказанное, а после понизив голос, хищно улыбаясь, что-то сообщил моему защитнику. Увы, в этот раз за невнятным бубнежом герцога, слов чародея, я не услышала, но по реакции главы академии было отчетливо понятно – ректору ответ не понравился. А оброненное охотником перед выходом из зала: «Еще увидимся, Золото», - звучало настолько уверенно, что я не сомневалась, наша скорая встреча неизбежна. Не смотря на мерзкую, словно трясина усталость и дурное самочувствие я понимала то, что новорожденная в моей душе сила будет желать этой встречи. Возникала иллюзия притяжения, которая пугала меня до дрожи.
В молодом, грациозном, словно хищник статном мужчине чувствовалась родственная мне сила, манящее обещание безопасности.
-Аурелия?.. – вырвал меня из раздумий голос Генри. – Пойдем, я проведу тебя в общежитие. Самостоятельно передвигаться по академии девушке сейчас опасно.
- Нет. – Уверенно заявила, немного отстранившись и глядя ему в глаза. – Я не хочу оставаться сейчас одна, пожалуйста. Можно переночевать у тебя в комнате? Знаю, ты поборник морали, этики и… - он остановил меня, прижав крепче к себе.
- Ох, Аурелия, какая этика после того, что творилось сегодня в академии? Я рад что ты осталась цела и еще думаешь о этом. Но я ведь помню, что происходило, под влиянием дурмана. Боюсь, глаза вверх еще многие не будут поднимать.
Острое чувство вины укололо сердце. Стихии милостивые, сколько судеб перепахал призванный мною демон? В сердечке всколыхнулась злость на саму себя и на темноглазого мужчину, пробудившего во мне еще большие способности.
Через несколько минут колокола академии тревожно загудели, сообщая округе о смертельной опасности, о происшествии в стенах альма-матер. Судя по тому, сколь расслабленно и невозмутимо стало лицо нашего ректора поняла - все идет как задумано, чародеи покинули обитель знаний. А я еще здесь. Меч отступил.
Не смотря на то, что этим гулом мы призывали на помощь инквизицию, я невероятно обрадовалась экзорцистам. Лучше мрачные отряды инквизиторов, блюдущих законы Чайрина, чем чужеземные непобедимые чародеи, у которых демон знает что на уме.
- Мирт, - окликнул меня ректор. – Никаких, огр тебя сожри, стрессов. Я тебя умоляю! Даже ногти не ломай! Не стригись! Не влюбляйся! Не…Сиди лучше на успокоительном. – ректор махнул рукой, покинув зал.
Без стрессов на защитном или боевом факультете? Даже в самых моих смелых фантазиях сие есть утопия.
- Кстати… А как же конкурс? Мы прошли? – вспомнилось вдруг с чего-то. Наверное, стресс.
Воспоминание 22. 1