- Селение проклято. – буркнул он, снизойдя наконец до ответа.
Я резко развернулась к селу, с намерениями забрать из деревеньки предателя отдавшего меня на съедение наставнику.
- Не белей. –вздохнул мужчина, преграждая мне дорогу.
- Требование последней воли спящее. Пока волноваться не о чем. Однако проклятие к исполнению может пробудить все что угодно - даже не стану гадать. Скорей всего, из-за этого у местных жителей аграрные проблемы. Насколько все серьезно сказать пока тоже не могу.
- А… Генрих?.. – чародея еле заметно передернуло от упоминания имени его светлости.
- Вероятней всего ему ничего не грозит. Но в твоем случае предпочитаю перестраховаться. Сейчас располагаемся, творим охранные контуры и защиту по периметру. На болтовню времени нет. До заката много работы, Аурелия.
Кивнула, желая успокоить рвущееся из груди сердце. На душе было неспокойно. Сколько я не убеждала себя в том, что кроме детской симпатии в моей душе, при мысли о Генри ничего не замирает - меня просто трусило. Мой жених даже не предполагает, что может находить в опасности. Для меня этот факт был самым тревожным. Обиженно пыхтела на бессовестного тирана, буравя его холодным взглядом из-под насупленных бровей. Несколько раз я порывалась отправиться за Генрихом, но нарывалась на ледяной тон и напоминание о том, что герцог мужчина, сильный маг и способен позаботиться о себе сам. А подобная беготня для девушки мягко говоря унизительна. Тем более если та будущий чародей. Ричард твердо настаивал на том, что пока я не научусь сама себя уважать, другие это делать не станут тем более.
Ричард лишь качал головой на мои слова о том, что уже то, что мы с его светлостью помолвлены говорит о его уважении и заботе обо мне. А после моего монолога с удовольствием напоминал, что пока он не убедился, в умениях герцога обеспечить безопасность подопечной, тот даже женихом моим не является.
- Да я скорей буду настаивать на собственной кандидатуре , – взорвался все-таки мужчина после очередной моей попытки побега.
- …чем соглашусь на то, чтоб этот, - он запнулся
- …мальчишка тебя, - снова пауза.
- опекал. – старательно изображая вежливость отрубил злой, что демон, чародей.
- Не стану я рисковать родом из-за того, что ты по моей же дурости страдаешь амнезией!
После подобной реплики провоцировать чародея на откровенность мне перехотелось. Задавать вопросы тоже.
Хотелось только кушать. За весь день в мой желудок попал лишь наспех выданный одинокий походный сухарь, который без воды заглотить стало испытанием. Запас воды состоял лишь из одной фляги. Мы экономили, договорились пить пока по глотку за один прием пищи. Брать водицу у местных Ричард категорически запретил, а чистый источник нужно было еще найти. Я чуть зубы не сломала, пока грызла походное орудие пыток, именуемое: «перекус». Была опаска, что горло в решето превратиться пока глотала острые, аки терка крошки. Хорошему настроению и трудоспособности подобная трапеза не способствовала.
Объяснять свой деспотичный настрой чародей не потрудился. Пообещал, что вечером будет дежурить сам, то есть даст мне возможность отдохнуть, после того, как мы обустроим лагерь и приготовим ужин. Да-да, именно «ужин», то есть по его мнению тот каменный ржаник считался обедом. Хотелось плакать, когда вспоминала приветливо ломящиеся столы: заискивающий пар над хлебом, манящий аромат мяса, кокетливый блеск меда на плюшках, а грибочки в сметане!.. За краюшку белого, мягкого хлеба я жизнь уже готова была отдать… ричардову.
Когда солнце окрасило небо в бледно-оранжевый, а чародей заявил что уходит на охоту, я готова была его расцеловать! В лагерь воин приказал никого из местных не пускать, тем более с Генрихом держать ухо в остро, если тот явится.