Несколько секунд я с обреченным интересом наблюдала за тем, как в изумлении округляются глаза лже-Генри. Миг и его спина выгнулась, а из уст сорвался стон.
Наш план был прост: заставить эту тварь перейти в мое тело. В момент перехода, когда связь с сущностью будет еще слаба шаманка при помощи своих трав и заговоров обездвижит его на несколько часов. Увы, вряд ли этот фокус получиться проделать дважды, когда связь с демоном станет крепче и тот освоиться в моей шкурке.
Парализованный дух не сможет навредить ни мне, ни жителям деревушки. Так или иначе Стефан должен будет перебороть своего демона: либо, чтоб спасти свою любовь, либо чтоб выжить самому исполняя приказ своего господина, ибо убить ведьму теперь, ой, как непросто. В любом случае с первым лучом солнца проклятие спадет с деревни.
25.6.
Когда мы с шаманкой спускались с холма, я представляла себе этот момент. Мне виделось, что я, молодая чародейка, с легкостью укрощу призванного князя, словно тот, карманная собачонка. Достаточно лишь без сомнения заявить: «Это мое тело! Пошел вон!» и, конечно же демон, со скулежом забьётся в мрачном уголке моего сердечка, не напоминая о себе, по крайней мере, до того момента, как Ричард вытащит темного червя из моего тела. Я же из великого чародейского рода, значит стою его усилий, так? Иначе Аметистовый бы за меня не зацепился столь крепко.
Реальность, увы, далека от фокусов воображения. Маленькая мальтезе из моей фантазии оказалась вервульфом в реальности. Как бы я не готовилась уступить свое тело демону, удар чужой воли выбил из лёгких весь воздух. Словно выброшенная на берег рыба я хлопала губами, в попытках хоть как-то перевести дух. На краткое время возникло ощущение, что на меня надели узкую одежду, затем накинули сеть и бросили в ледяной омут безнадежности. Мне в моем же теле стало тесно. В силках демона с каждой секундой я запутывалась все сильнее. Дрожащими руками нащупала в кармане один из мешочков с травами шаманки. От волнения пальцы не слушались. Веревочки, связывающие сумочку, затянулись в крепкий узелок, который, чтоб развязать и вечера было бы мало.
- Что происходит? – мотая головой со стороны в сторону, пробормотал герцог.
Как «вовремя» он очнулся! Только Стефана, и его попыток разобраться в ситуации мне не доставало! Где Нира?!
- Нож! – рявкнула диким зверем я. – Сейчас же! – мужчина растерянно похлопал глазами и потянулся к поясу, на котором Генрих привык носить ножны.
Генри, но не Стефан снявший их до встречи со мной.
Осознание того, что по крайней мере, одного своего друга сегодняшним вечером я освободила, а дух Стефана повторно не завладел телом жениха даровало легкое, тонущее в гневе демона облегчение. Однако с каждой секундой беспричинная, чужая злоба внутри становилась сильнее. Она удушающим дымом проникала в каждую клеточку тела, заполняла сердце, туманила взор, заставляла сжимать кулаки, вгоняя ногти в кожу. Эти эмоции отлично подогревало саднящее горло, недомогание от простуды и вывихнутая рука. По крайней мере, демону достанется крайне ослабленная оболочка. Мой разум и воля отчаянно барахтались в болоте первозданной злобы тёмного. Та минута, которую я провела в сознании была великой победой девичьего разума. Я ощущала паразита, рвущегося в мое сознание за вверенной ему властью. Лишь контроль, осознание каждого движения позволяли мне удерживать главенство над телом.
- Не знаю, где он. – нахмурился Генрих оглядываясь в поисках кинжала.
- Проклятая тряпка. – чуть ли не плача попыталась порвать мешок с травами, однако тот не поддавался и я уцепилась за ткань зубами, в попытках ее порвать – без толку.
- Ты меня все-таки погубил, Генри. – обиженно прошептала я, вспоминая слова шаманки.
- Не понимаю, Лия… Что происходит?
Бессильно опустила руки, выпуская из ладошки бесполезный травяной талисман. Мой мир сужался, я теряла себя.
- Аурелия, что случилось? Почему ты плачешь? – Генри подскочил ко мне, вглядываясь мне в лицо. Сейчас проявление заботы меня не трогало.
- Скажи, что ты меня любишь! - завопила я ему прямо в лицо, ощущая как теряю остатки контроля. Он застыл, в непонимании глядя на меня.