Генрих устало зевнул. И я невольно ощутила укол жалости к юноше. Легко мне его осуждать. Уже не мальчишка, но и до Ричарда с его решительностью ему далеко. Держать на своих плечах такой груз ответственности в двадцать лет, в расцвет молодости, я бы не хотела. Сегодня мне со стороны казалось, что его светлость стремится к власти. Создавалось впечатление, что он мечтал о том, чтоб влиять на людей и лоббировать лишь свои интересы. Сейчас, сидя в кресле напротив сонного мужчины, я уже не была в этом настолько уверена. Ему было тяжело. Он тоже сомневался и волновался. Переживал и за себя, и за людей. Вот только показать, что он просто человек возможности у него как таковой не было.
- Ну и возвращаясь к Ричарду. Если мы не казним его, то нужно убедится, что этот змей через границу больше не проползет. Потому как ответчик по контракту Эмии он. И его демонов род, но тот дедок вряд ли станет через частокол ради твоей задницы лезть.
Что его наглая светлость сболтнул?..
Нахмурилась, а Генрих фыркая от смеха продолжил уже серьезней:
- Прости мне просторечие. Устал. Я возьму с Дракона слово, что Меч не при каких обстоятельствах границу пересекать не будет под страхом смертной казни. Не с нашей - нам его не удержать - с их стороны. Тогда ты, Аури, по достижению совершеннолетия будешь в безопасности. Никто к ответу по рабскому договору тебя не призовет. Конечно, рабой ты по контракту будешь, вот только хозяин приказов не отдаст. Безусловно при условии, если ты сама к нему в Вольные земли не сунешься. На редкие проблески твоего благоразумия я делаю крайне высокую ставку. Надеюсь, ты меня поняла?
Маг со стоном поднялся с кресла и осторожно подошел ко мне. Почему-то меня бросило в жар, когда Генрих наклонившись заглянул в глаза.
- Ты меня поняла, Лия?.. – Шепотом спрашивает он. Киваю, и дышать боюсь. Зачем так близко? Мне не комфортно, хочется отойти, отодвинутся, потому я сильнее вжимаюсь в спинку кресла. - Со мной тебе нечего бояться, слышишь?..
Мой жених, а от мысли, что меня могут поцеловать волосы дыбом стают. Что-то со мной после этой магической амнезии не так. Явно нужно лучше заниматься самобичеванием и самовоспитанием.
Глаза закрыла, зажмурилась лишь бы для того, чтоб опасение близости не было так явно. А потому осторожное прикосновение к щеке было обжигающим. Вздрогнула, будто меня током удалило. Нельзя так реагировать. Он имеет право. Глаза распахнула резко. Всего лишь поглаживание. Его пальцы на моем лице. Касание нежное, немудрено, что я думала о поцелуе.
- Все еще опасаешься. – вздыхает герцог. В голосе его столько тоски. Кажется я умудрилась обидеть парня. Однако то, что юноша отстранился и отошел от меня прочь принесло облегчение.
- Устала?
Киваю. Хотя дело не в этом.
- Стража проведет тебя в твои покои.
Поспешность с какой я бросилась на выход из герцогского кабинета, не осталась без внимания его светлости. Наблюдал он за моей суетой с вымученной улыбкой.
- Аурелия, - позвал он, когда моя ладонь была уже на дверной ручке.- ты выбрала Чайрин.
Я подобралась. Ох, не нравится мне эта реплика.
- Дракон не получит тебя. Ради этого я армию подниму.
- Спасибо. - а что ещё сказать?
- У меня просто нет выбора. Я твой должник.
- Ты мне не должен ничего. - с мольбой в голосе прошептала в перед тем как выйти за дверь. Такие обязательства лучше поскорее забывать.
Выскочила в коридор, но за закрывающейся дверью услышала:
- Стихия, пусть не вспомнит никогда.
27.2. от - .11. 2018 черновик
Уснуть, несмотря на усталость долго не могла. Тревожные мысли прыгали с одной непростой для меня ситуации на другую.
Почему я не должна вспоминать?.. Что?..
Вот право, что может быть хорошего в этой временной, магической инвалидности? Каждый человек – незнакомец, случайный прохожий. Доверяешь всем и никому сразу. Знания в прорехах, что решето. А из близких – ни одной живой души. Да что там посторонние - себя не помню. Ни цели жизненной, ни мечты. Плыву по течению, хорошо еще, что таланты семейства Магус понадобились двум сильным магам настолько, что те возятся со мной. Кто знает как моя судьба сложилась после потери памяти, будь я им не нужна?
Государственные дела, попытки Генри сблизится, это его странное желание продлить действие очаровательной амнезии, переживания о Нире и Ричарде. Зевая, крутилась со стороны в сторону, смахивала сонные слезы, злилась на себя из-за этого, но уснуть не могла до тех пор, пока ночную мглу не рассекла полоска огненного солнечного света.