Дрожа как осенний лист, я не отрывала взора от мужчины. Слезы градом сыпались из глаз, а дикое горе затопило все сердце.
- Я все же сторонник того, что способные ученики должны получать награду за свою старательность. Ты будешь знать ритуал еще до рассвета, Аурелия. Даже не стану скрывать что то, что обходит стороной чародея не минует мага… Генрих забудет все, что вспомнишь ты. Решишь сама, кому из вас двоих ясная голова нужнее.
Он что-то еще бормотал в тот момент, однако за удушающей болью, накрывшей меня, разобрать слова не выходило. Татуировка на солнечном сплетении словно врезалась глубже. Схема ритуального плетения, будто вырезалась на коже ножом – боль была сумасшедшая… Ричард умеет «награждать» нерадивых учеников…
Сон не отпускал меня до полудня следующего дня, пока забивший тревогу герцог не влил мне в горло Драконью погибель.
- Лия! – проснулась я от его отчаянного крика и чувства ожога на щеке. – Очнись ты!
Секунда, чтоб осознать – вырвалась. Распахнула круглые от страха глаза, дабы встретить такие же испуганные очи Генриха. Облегчение, промелькнувшее во взгляде было кратковременным. Он словно убедился, что я при памяти, дабы постановить:
- Я его убью.
- Нет!- взвизгнула, вцепившись в рукав молодого человека. – Генрих, он страшен и беспощаден. Пожалуйста, умоляю, не трогай его. – чуть ли не плача взвыла я.- Иначе он застрянет в моих снах до моего последнего вздоха.
- Это он так сказал? – скептически фыркнул его светлость. – Слабо верится.
- Прошу тебя, Генрих, я не хочу перепроверять. У него тоже есть довольно мстительны родственники. – Я познакомилась стараниями чародея со многими их образами.
- Светлое Пламя! Да ты дрожишь! – герцог осторожно прижал меня к груди, утешая рассказывал, что дальше мира иллюзий Ричард не выбрался и все что было во сне – осталось там.
Легко ему было говорить: демоноборец создавал невероятно реалистичные картины. И нет, я не могла поверить, что все мне привиделось: инструкции о ритуале кражи нужных воспоминаний были слишком детальными. Чародей в обход контракта сумел мне показать – при желании он может наказать меня, не причиняя физического вреда. В мире снов даже родовая клятва теряла свое жало.
После сей ночи, я действительно начала бояться наставника, в полной мере осознавая, что ничего хорошего не ждет Эмию Магус, когда ее дух заполучат либерийцы. Ничего светлого не ждет и меня, когда Меч придет забирать долг. А значит, Генрих прав, нужно делать все, чтоб демоноборец не смел пересечь границу.
- Завтра должен прибыть Дракон – словно в ответ на мои мысли молвил маг. - я много думал сегодня и решил так, Лия. Когда чешуйчатый прибудет на площадь, ты исполнишь ему приветственную песнь.
Глава 28. 1 (Прошу простить, без черновой редактуры)
Новость о том, что в столице Чайрина будут принимать самого Дракона Первой Крови – стала шокирующей для населения. Правитель Либериума ранее не считал посещение нашего края достойным его времяпровождением. Вольные земли отправляли в наш край своих дипломатов и князей, в особых случаях вместо послов или советников первой руки. Однако нога сей мифической личности не ступала на мою землю. Одна из причин – озлобленность наших королей за данный чародеям приют, иная, очевидно – гордыня.
Гуляя по Центральной площади с самого утра, чего я только не наслушалась. В фантазии простого люда сей титул оброс столькими слухами и домыслами – один страшнее иного! То Дракон – сам Меч, оборотень, что становится рептилией при каждой (вдуматься только) полной луне. То сей человек – брат моего «наставника-перевертыша». Где-то еще слышала версию, что для либерийцев сие просто титул, а драконы как вид давно вымерли. Наши короли и дипломаты любили столько же молчать, сколь простой люд сплетничать. Преобладающее большинство склонялось к мысли, что подобные гости лишь показатель бесхребетности молодого правителя. Мол, при Рудольфе не шастали крылатые по столице державы, а сей малец распустил стражей границы, вона и летают где хотят. Генриха все реже называли скудоумным, чаще сумасшедшим.
Не боялись – говорили в голос о болезненном для державы роспуске инквизиции, что при незримом контроле ее такой бы вольности неразумный король не позволил себе. Особо бесстрашные проведут не одну ночь в городской тюрьме. Чары не давали влиять на мое сознание отводу глаз гвардейцев, потому мне «повезло» наблюдать чем я буду заниматься, если (названная Генри) мечта работать по профессии исполниться. Я кусала губы, обдумывая как уговорить Генриха отпустить глупцов поскорее. За несколько часов, проведенных в ожидании Дракона план его светлости уже не казался мне столь абсурдным. И уже всей душой желала пленить волю городских болтунов, лишь бы их навязанная к королю любовь спасла им жизнь.