Уют в питейном зале создавал большой каменный камин. Мягкое освещение и тепло огня дарили особую атмосферу. Напротив камина, с другой стороны зала была расположена барная стойка, а рядом с ней наша миниатюрная сценическая площадка. Подмостки, если это сооружение пьяного архитектора можно так назвать, были выполнены в виде широкой, но невысокой пивной бочки. Даже вдвоем находиться там будет тесновато. Некоторое время Тара выступала сама, ритмично защипывала струны. Музыка, участила мое сердцебиение, и я невольно прикрыла глаза, растворяясь в легкой, нежной мелодии. Я наблюдала за ее выступлением сидя за барной стойкой, возле хозяина таверны. Алевтин Жако отдавал распоряжение подавальщицам и щебетал с гостями, распространяя последние слухи.
- Да-да! Представляете, говорят уже три недели с постели не встает, – шепотом делился толстячок с кем-то из посетителей. – Поговаривают, не с проста это! Хочет наш славный король замуж старшую дочь отдать, вона и балует. – Я нахмурилась. Не к добру эти слухи. Сосватать кого-то из дочерей, значит подарить часть территорий кому-то. Население волноваться будет. Трактирщик, подметив мой интерес, притих, а после и вовсе сменил тему. – Очень популярен нектар мой. Смотри, не протолкнуться в зале! Еще стаканчик? – Вздохнула и переключила внимание вновь на волшебные звуки лютни, поглядывая на сменяющих друг друга посетителей. Мельком глянула на герцога, отдыхающего в наименее освещенном углу зала. Нет, я могу и ошибаться, возможно это и не он. Может, у меня паранойя разыгралась, но, клянусь, именно сей силуэт я буквально час назад оставила у себя за спиной в переулке, невежливо намекнув, что пора и «Пока» на сегодня сказать. Явился и скрылся. И что он тут забыл?
- Простите, господин Жако,- прошептала трактирщику девушка-подавальщица. Вам передал один из гостей, – она кивнула в сторону Генри и положила перед Жако несколько золотых и записку.
Трактирщик моргнул несколько раз и развернул лист, нахмурился, кивнул, ласково кончиками пальцев погладил монеты и потом вынес свой вердикт:
- Всем работницам на кухню. Новенькая, Тару забери и тоже зайди...те,- Попросил меня мужчина, как раз пока я прятала ученический браслет академии, выскочивший из рукава платья.
Спешить я не стала, дождалась, когда артистка сделает перерыв. Очарование музыки не развеялось даже после того, как Тара прекратила игру.
- Не понимаю, - сказала ей, стоило девушке подойти, - почему Жако устроил эту сцену в переулке? Ты прекрасно развлекаешь гостей лишь музицируя. Для чего этому гоблину еще и песни? Мог бы потерпеть, пока ты выздоровеешь. Девочка лишь пожала плечами. Видно было, что ей нехорошо: Тару явно лихорадило, на лбу выступила испарина, щечки были алыми, аккуратный носик она периодически вытирала платком, как только появлялась свободное от работы мгновение. Подозреваю, что не кашляет она лишь из-за той самой странной настойки.
- Долго еще тебе на сцене быть? – спросила ее. Она кивнула, но постаралась улыбнуться мне.
От переживаний за девушку меня внезапно отвлекли.
- Пр-должим нашу образ-вательную экскурсию.- оглушительно заявил новый посетитель заведения. - Парни, тут п-дают самый сладкий в столице си-и-др-др-др! – к входной двери я стояла спиной, но «др-др» больно узнаваемый. Знакомый голосок.
Им что мало забегаловок? Интересно Теян один или с парнями? Вечер становится все интереснее, сходила на свою голову за конфетками. Мало было на Генри напороться, так еще и эта команда предателей с главарем тут. Оборачиваться не стала.
- Алевтин звал на кухню. – Потащив Тару за дверь, пояснила я. Пора прятаться.
Зашла в закулисную сторону питейного заведения и лишилась дара речи.
- Все, девушки, работать! – гаркнула на замаскированных, в буквальном смысле этого слова, подавальщиц трактирщик. Все девушку, не пойми с какого праздника, были одеты в красивейшие карнавальные маски, которые вовсе не сочетались с их стандартной одеждой: белой блузой со смешными рукавами-фонариками и V-образным декольте, длинной, коричневой юбкой в пол и бордовым фартуком, которому пятна от вина были не страшны вовсе.