Волк счастливо закрутился на месте, принимая с радостью своеобразную похвалу. Я же смахнув непрошенные слезы счастья бросилась к нашему миротворцу и обняла муза за шею.
- Спасибо тебе. – заглянула в синие глаза и прижалась лбом к довольной морде зверя. – Ты настоящее чудо…
-…вище! Что это за отпечатки лап на кровати?! Аурелия, прекрати с ним целоваться! Фу! Это же негигиенично. – злилась Дея. Но как-то по-доброму, ворчливо.
- Резерв, правда мальчишки иссушили практически весь пока пытались колдовать. Помнут они из-за этого мне койки здесь долго, но здоровы будут уже завтра к обеду. Недельки через две заберешь жениха, - усмехнулась она – Цветы не неси. Не заслужил.
Я смотрела на муза и не верила собственному недооцененному счастью. Воистину мы осознаем ценность чего-то или кого-то только на грани потери. Благодаря призванной сущности, чужой нашему миру, осознала многое. Что даже неприятному Генриху не желаю зла, он по-своему мне дорог. Что влюблена в Адриана и готова на страшные вещи ради него. И что еще не готова убивать. Наверное, на боевом факультете делать мне не чего. Но из вредности все-таки постараюсь туда попасть. Просто так. Дабы Генри подразнить соперничеством.
- Магистр, а мне можно будет вам помочь? – с мольбой в глазах взглянула на нее.
Ответила леди Дея мне ласковым взглядом.
- Пойдём, переоденешься. – кивнула женщина. - Раз отошла, поможешь им компрессы травяные сделать. А после, когда исцелять буду, отдохнешь. Сегодня ночуй еще здесь. Приглядите со своим нянем, чтоб эти бойцы без правил ночью подушками не дрались. Мало ли? Вдруг уже ползать смогут.
Проявление заботы и ухода за кем-то было мне в новинку. Было страшно причинить дополнительную боль даже спящим пациентам. Испытала невероятный стыд и неловкость от обыденных прикосновений к юношам. Странное, незнакомое чувство трепета и сострадания заставляло очень осторожно подходить к довольно банальной лечебной процедуре. Пусть, юноши и не узнают, что их раны, лицо, руки и грудь я обмывала, а не магистр. Мне же хотелось, чтоб моя помощь была бы не хуже той, что оказывает целительница.
Следующий день принес новое потрясение, связанное с огровой дуэлью. Леди Дея проводила осмотр ауры все еще спящих парней и ахнула. Магические источники обоих соперников были заблокированы. Неизвестное нам заклинание чужого мира печатью закрывало энергетические потоки обоих талантливых заклинателей. Волк довольно ворчал, доедая свой бифштекс, пока мы с леди Деей осознавали масштаб катастрофы. Как уговорить демона снять блокировку никто из преподавательского состава не имел ни малейшего представления.
**
Его величество был в гневе. Ректор рвал и метал. И вместе с тем демон получал на завтрак, обед и ужин только отборное мясо. Информацию о том, что волк – сущность, с собственной волей, не связанной с личностью призывавшего его колдуна, приказано было хранить в строжайшем секрете. Внутренняя магическая безопасность королевства была вне компетенции его величества ибо ковен магов и инквизиция не подчинялись приказам монарха. А неизвестно ослабнет ли заклинание-блокатор со смертью Снега. Возможно, с жизнью муза надежда вернуть магию студентам также оборвется. Леди Дея вместе с Теяном билась над контрзаклинанием. Увы, пока тщетно. Все вновь упиралось в «Пока демон не получит желаемого…». Ребята не могли создать даже дошкольных, бытовых плетений. Как их учить высшей боевой и защитной магии даже ректор не знал.
Еще два дня я помогала леди Дее в лечебнице, развлекая ребят. Периодически накладывала плетение сна, изученного под руководством целительницы. Увы, стоило соперникам узнать новость о блокировке магии, воинственность героев исчерпала себя. Генри еще храбрился некоторое время, до прихода его величества. Однако после визита короля сник хуже Адриана.
Я ломала голову, как помочь парням и, увы, не находила решения, как их вытащить из меланхоличного состояния. Уговоры, забота и обещания, что все обязательно наладится выглядели несколько наивными. С такого рода блокировкой маги еще не сталкивались, источник был новым. Мальчишки же чувствовали себя неполноценными. Магами без магии. Кроме того, юноши очень опасались выхода в студенческое общество. Не смотря на мои уверения, что студентам плевать на случившееся и никому до них не будет дела, ребята готовились к выписке, словно к последнему бою.