Пробуждение было таким же радужным, как сон. М с Максимилианом лежали все также в одном гнездышке, обнявшись. На этот раз ничего не приличного этом не было. Я ничуть не боялась его, тем более, что он заставил меня открыть глаза нежным поцелуем.
– Мне снился такой сон! – пробормотала я, ещё не до конца приходя в сознание.
– Доброе утро! Меня вызывают к королеве. Справишься без меня?
Я кивнула.
– Кстати, куда это ты ходила ночью? Мне было холодно одному.
– Что? Какой же ты всё-таки! Я замахнулась на него ботинком, но Макс увернулся и со смехом выбрался из гнезда. И всё-таки, неужели всё произошедшее ночью было правдой: и лес, и купальня, и лицо Максимилиана у меня на груди? При этом воспоминании я покраснела. Вообще-то Максимилиан отучил меня краснеть при мысли о мужчине и женщине, которые «больше, чем друзья», но иногда эти мысли не давали мне покоя. Повалявшись ещё немножечко в теплой постельке, я встала и с удивлением заметила, что ещё совсем рано-даже солнце не взошло. Потом я заметила, тоже не без изумления, что одета я в такой же костюм, в каких вчера были амазонки, только сиреневого цвета.
Что это-опять продели Максимилиана? Или амазонок? В этот же момент я увидела Джанет, отправляющуюся за водой. Не теряя ни минуты, я побежала к ней, причем, ощущение было такое же, как вчера ночью – невероятная легкость!
– Джанет, здравствуйте. Куда вы идёте?
– К озеру счастья. А вы хотите меня проводить?
– Да. Что такое озеро счастье?
– У нас есть такой обычай. В ночь Ариадны, когда луна спускается искупаться в одном из наших священных озер, мы очищаем души наши и мысли наши от зла. Озеро Счастья дает искупление. Если выпить из него воды, человек станет счастливым в любви, а, если помочить ноги, он станет летать над землей, как летают птицы. Для мужчин это озеро скрыто, и лишь женщина способна отыскать его. Обычно, искупавшись в нём, девушки становятся амазонками, и только любовь, настоящая и единственная, способна уберечь их от такого шага.
– Такая ночь была вчера, не правда ли?
– Да.
– Джанет, почему вы загрустили?
– Да так, ничего.
– Это секрет?
– Почему же! Ни для кого не тайна, что в одну из таких ариадновых ночей я отреклась от мужчин. У меня был жених, добрый, нежный и заботливый человек и отец. Ах! Но я не любила их по-настоящему, я не смогла остановиться перед пропастью.
Я хотела перевести разговор на другую тему, поэтому спросила:
– Вы так хорошо говорите по-русски, хотя тренироваться здесь не с кем. Откуда вы знаете русский язык?
– У амазонок нет возраста, но по вашим земным меркам я достигла бы с восходом луны тридцатилетия.
– Что? – я не верила своим ушам. Девочка, которой я не дала бы и шестнадцати лет была старше меня на семь лет.
– Ты не ошиблась в цифрах?
– Элен, мы же амазонки, да и потом – жизнь на природе и лечебные мази продлевают молодость.
– Ладно, значит, когда тебе было двенадцать, мне исполнилось пять. С этого времени отец начал куда-то ездить, часто ездить. У него могла быть дочь на Святой Елене.
– Дочь? То есть я твоя сестра? Не может быть!.. хотя у отца была вторая жена. Добрая, светловолосая женщина, она работала с ним вместе, и звали её… Марией, хотя отец называл её чаще Мартой.
– Бог мой! Джейн, ты моя сестра! Но кто, кто из этих женщин твоя мать?
– Флиц-Мейджи.
– Значит…
– Отец очень любил её и, если бы не моё рождение, их ссора из-за этого, а потом, потом…
Джанет почти плакала, цепляясь своими миниатюрными ручками за моё плечо.
– Джанет, не надо, не плачь.
– Когда я родилась, мать хотела назвать меня так же, как называешь ты сейчас. Отец ответил: «Нет». И получилось «Джанет». Ах, Лена, Лена, я знаю, что когда-нибудь ты придёшь.
Мы с сестрой сидели на берегу водоёма, и ещё долго спорили, и плакали вместе обо всём, и вспоминали фрагменты из детства, и вместе читали отцовский дневник. Когда же стемнело. И пришла пора возвращаться, мы вместе помчались в городок амазонок.
Максима нигде не было, а мне столько нужно было ему рассказать ему. Ну ладно. Нужно забежать ещё к моей новоявленной мачехе-королеве.
Её дом не был похож на дома других амазонок. Это было что-то вроде хижины. Я очень спешила к ней, хотела обнять её, посмотреть в глаза женщины, которую любил мой отец. Я, конечно, немного ревновала её по отношению отцу. Но то, что я увидела, открыв дверь, не укладывалось в моём сознании, не могла поверить в это. Впоследствии вспоминая этот случай, не переставала думать, что какая-то неведомая судьба привела меня в её дом. Я увидела Максимилиана почти без одежд, склонившегося над обнаженной женщиной. Кто бы вы думаете это была? Не правильно. Бросив лишь один взгляд, я сразу же узнала длинные волосы Вириллы. Любовники поняли не сразу, что я вошла. Девушка не обратила на меня почти никакого внимания, зато Максимилиан, оставив новый предмет своих обожаний двинулся ко мне.