Выбрать главу

Грегори стоял на коленях у камина, в котором уже разгорался огонь. Подняв голову, он приветливо улыбнулся:

— Думаю, тепло тебе не помешает?

Она пожала плечами. Только взглянув на него, она тут же про себя отметила, что на нем безупречно отутюженные брюки цвета хаки и легкий, изумрудного цвета, свитер. И тот же внимательный взгляд, и та же ослепительная улыбка.

Грегори снова попытался вывести ее из задумчивости:

— Ну как? — спросил он, сплетя пальцы рук и выпрямляясь во весь свой могучий рост.

Она кивнула. Он не сводил с нее пристального взора.

— Ты ведь хотела разжечь камин?

Она посмотрела на него, слегка пожала плечами и снова загляделась на гипнотическое пламя. Робкое смущение на лице Грегори казалось маской, которую в шутку нацепил на себя этот бессовестный плут. Впрочем, вскоре оно сменилось выражением полной безмятежности. Он улыбался.

— Я думаю, тебе надо побыть в тепле, после того что произошло сегодня на озере, — сказал он.

— Да, — отозвалась она еле слышным шепотом.

Блики огня с одной стороны и бледные тени угасающего дня — с другой ложились на его лицо. Он приблизился, и рука его медленно поднялась; длинные красивые пальцы коснулись ее губ. Затем он так же медленно опустил руку и, странно посмотрев на Лесли, сказал:

— Ты все время будто закрываешься от меня, Лесли. Ты боишься меня?

Сомкнув руки за спиной, она опять повернулась к камину, вздохнула и ответила:

— Нет, я не боюсь тебя.

Его она действительно не боялась — Лесли знала это точно. Куда больше она боялась себя. Она так хотела еще раз ощутить его прикосновение и так боялась потерять контроль над собой! Из-за незнакомого чувства, переполнявшего ее, она самой себе казалась незнакомым человеком. Осознавая свое неистовое влечение к этому человеку, она не хотела приближать его к себе, ибо потом ей придется испытывать угрызения совести, что она использовала его только ради удовлетворения своего желания. Она не хотела принять его, чтобы затем выкинуть, и уж больше всего она не хотела полюбить его. Лесли представила себе, как темный призрак любви вползает в ее сердце, отравляет его, подчиняет себе, высасывает из нее все соки, а потом она опять остается ни с чем, брошенная и одинокая.

Грегори прервал ее мысли, произнося необычно спокойным тоном:

— Ты ведь знаешь: жизнь так коротка, слишком коротка, чтобы отдать ее во власть разбитого сердца. Ведь правда, Лесли?

Она кивнула и отвела взгляд. Несколько секунд он молча смотрел на нее, а затем, немного повысив голос, продолжил:

— Ты думаешь, что у тебя все в порядке? Ты надеешься, что все рассчитала и будешь жить дальше по своему плану? Но, моя дорогая, это все чушь! Я вижу тебя насквозь: там внутри, под скорлупой порядка и сдержанности, царит невообразимый хаос… И это результат того, что ты подавляешь все свои истинные желания, — добавил он и вдруг, слегка подавшись, вперед, спросил:

— Ты ведь любишь меня?

— Нет, — быстро и резко ответила она. — Нет. Я даже не знаю тебя.

— Ну так узнай и полюби!

Он был так близко, что она невольно попятилась назад.

— Разве это не понятно? Я не могу. Не могу полюбить тебя. И твоей любви не хочу. Грегори, ты знаешь меня не больше, чем я тебя. И давай прекратим этот разговор раз и навсегда.

Он удивленно приподнял брови и шагнул к ней.

— О нет, я знаю тебя.

Лесли опять отступила, а он сделал еще шаг вперед, сокращая дистанцию, но не притрагиваясь к ней.

— Я знал тебя задолго до того, как мы встретились в поезде, — продолжал он. — Я знал тебя, когда ты была совсем маленькой смешной шестилетней девочкой. Как-то раз за обедом ты объявила, что знаешь, как появляются дети: когда взрослые борются друг с другом. Я знал тебя и когда тебе было тринадцать. Ты вычитала где-то, что Софи Лорен сбрила себе брови, а вместо них нарисовала карандашом новые, и ты решила проделать то же самое с младшей сестрой, и она потом выглядела, как маленький вампир, — он улыбнулся. — Так что, не говори, что я не знаю тебя. Я знал тебя и когда ты отправилась на первое свидание в пятнадцать лет. Вернувшись в бешенстве, ты объяснила Лорен, что парень предложил тебе заняться французской любовью. И ты долго не могла понять, что же особенного во французской любви и почему тебе обязательно было встречаться с французом, а не найти простого американского парня. И ты говоришь, что я не знаю тебя! Поверь мне, это не так.