— Правда?
— Да, — кивнула мать, — я серьезно. Меня радует твой выбор. А теперь иди спать. Если передумаешь, дай знать.
— Монастырь? — Аркадий нахмурился, глядя на жену, которая перед сном изучала сайты ближайших монастырей, устроив ноутбук на коленях. — Что за бред?
— Бред? Бред, говоришь? Аркаша, да это самая умная мысль, которая посетила Алю за все восемнадцать лет ее жизни! Даже я бы до такого, честно говоря, не додумалась! Монастырь — это же идеальный выход из ситуации! — Наталья была полна энтузиазма и радовалась как ребенок. — Моя дочь!
Она прищелкнула пальцами.
— Хотя, — поумерив восторги, добавила она, — уйти в монастырь, это больше похоже на мою дражайшую сестру. Дражайшую, от слова «дрожать». — Она чуть не подпрыгивала на постели, объясняя мужу перспективы. — Я поговорю с настоятельницей, расскажу, что Алечка влюблена в кузена. Да они ей так мозги прополощут всеми карами небесными, что она и думать о нем побоится! Они ей устроят покаяние в форме строгих постов и молитв. Да она света белого там не увидит и главное — он ее там ни-ког-да не найдет!
— И что, позволишь единственной дочери стать монахиней? — Скептично спросил мужчина.
— Конечно, нет! — Наталья посмотрела на мужа, как на сумасшедшего. — Нет! Через год я заберу ее оттуда. А она уже будет готова сама сбежать домой. Года ей хватит с лихвой…. О, смотри! — Она повернула к нему ноутбук. — Есть в Ленинске, есть в Барнауле. Как думаешь, куда лучше?
— В Ленинск.
— Ага, потому что ближе, да?
— А ты сама доедешь до Барнаула?
— Я туда уже ездила, одна, забыл что ли? Так… — женщина вскочила с постели и убрала устройство на комод, — что нужно сделать? — Она шагала по комнате. — Надо забрать документы из школы, созвониться с администрацией монастыря, собрать вещи…. Послезавтра же поедем. Все! — Она снова юркнула в кровать. — А теперь спать — завтра много дел. И кстати, — вдруг вспомнила она, — никуда Алю завтра не пускай. Телефон я у нее заберу, проследи, пожалуйста, чтоб она не сообщила этому своему, куда она едет и когда. Отец ты или нет?
— Прослежу…. — Задумчиво ответил муж.
— Да что же это? — Богдан сильно сжал в руке телефон, из динамика которого все еще доносился механический голос автоответчика, вещающего о том, что абонент временно недоступен, правда, уже на иностранном языке. — Опять двадцать пять!
— Бо, — Роман подошел к нему, стиснул пальцами плечо, — эта девчонка принесла тебе одни неприятности. Сегодня ты мог угодить из-за нее в тюрьму. Я все понимаю — любовь, морковь и прочее, но может, хватит?!
— Слушай, — Богдан скинул руку со своего плеча, — не лезь, я сам разберусь, кто мне нужен, что мне нужно и когда мне хватит, ладно?
— Как скажешь, только потом не говори, что я тебя не предупреждал.
— Не скажу.
Роман пожал плечами и отстал. А Бо погрузился в свои мысли.
Стоит ли поехать к ней? Или стоит выждать? Однажды он уже выждал и что? Надо действовать, но как?!
По работе звонили, телефон раскалился от входящих звонков, а его ничто в мире не волновало, кроме Альки — как там она? что с ней? что сделала с ней ее мать? На что еще способна эта женщина?
Теперь Наталья Андреевна в курсе их связи, знает, как далеко они зашли, чем это аукнется малышке? Какое наказание ее ждет?
От осознания собственного бессилия Богдана душила ярость. Хотелось что-нибудь сломать, разрушить, испепелить. Разобрать по кирпичику Алькин дом, забрать ее оттуда и больше никому не позволить над ней издеваться.
Что же это за женщина такая? Разве его мать или отец когда-нибудь допускали по отношению к нему подобное?
Маленькая нежная Алечка должна была расти в другой семье. В той, где родители понимали бы и оберегали ее. Видели, какая она на самом деле, а не взращивали в ней свои идеалы. Пожалуй, он знает, что делать дальше. Он даст Альке все, чего она достойна. И никогда, НИКОГДА ничего не сделает во вред ей. А пока она живет со своей матерью, ей не дадут повзрослеть, так и будут дергать за веревочки, как марионетку, пока окончательно не сломают.
Каралю необходимо забрать из ее дома. Забрать, имея на то полное право. И пусть они потом что хотят то и делают, только жену у него отобрать никто не сможет — ни родители, ни власти, ни закон….
Последнюю ночь дома Аля провела в слезах. Она мысленно прощалась с родными стенами, со всем тем, что ее окружало, и готовилась к неведомому. И ей было страшно, безумно страшно. Но страшнее всего ей было от мысли, что она никогда в жизни больше не увидит Богдана. Что она даже не сможет с ним проститься. Это разрывало сердце девушки.
Бо не отпустит ее, а она не сможет ему соврать. Стоит ей увидеть его или услышать его голос и все — все ее намерения тут же сгорят в адском пламени ее неправильной тяги к нему, ее запретной любви. И к чему это приведет?
Ничего кроме горя их впереди не ждет. Ничего кроме проблем и неприятностей она ему не принесет. А любить его так, как любит она, сможет другая девушка, потому что он этого достоин.
И так правильно, она поступает верно. Вот только как плохо сейчас!
Но ничего, время лечит, вылечит и ее.
Але все-таки удалось уснуть, и сны ее были сумрачны и похожи на болезненное забытье.
А утром она очень долго прощалась с отцом, укладывающим в багажник ее вещи. Прощалась во дворе и все поглядывала по сторонам. Ждала и боялась одновременно появления Бо. Хотелось увидеть его напоследок, сохранить в памяти их последнюю встречу. И тут она вспоминала их прощание в аэропорту и понимала, что так лучше. Так спокойнее. И безопаснее.
— Ну, все, поехали! — Мама забралась в машину, пристегнула ремень. — Впереди долгий путь.
Машина тронулась, а Аля все смотрела назад. На отца, провожающего взглядом машину, на двор в котором выросла. Обернувшись, она жадно оглядывалась вокруг, стремясь навсегда запечатлеть в памяти все, что она видит вокруг — каждую улочку, дерево с распускающимися почками и свежей молоденькой листвой, каждое незнакомое лицо в толпе прохожих. В тот момент она была уверена, что никогда сюда не вернется и сердечко ее сжималось от горя.
А машина уже ехала к выезду из города. Дальние районы они уже проехали, и вдоль дороги уже виднелись домики частного сектора. Еще немного и город останется позади. А впереди их ждет долгая дорога.
— Заедем в супермаркет? — Предложила мать. — Я «ссобойку» взять забыла. Хочешь чего-нибудь похрумкать в дороге.
«Хрумкать» Але не хотелось ничего, но каждая задержка в пути была благословением.
— Хочу. — Кивнула девушка, и мама свернула с главной дороги. Вскоре машина остановилась на парковке у большого магазина.
— Пойдешь со мной? — Мать отстегнула ремень и вышла из машины.
— Нет. — Тихо ответила Аля.
— Что тебе купить?
Девушка пожала плечами.
— На свой вкус.
— Ладно. — Женщина захлопнула дверь и крикнула в открытое окно. — Закройся.
Аля кивнула и посмотрела на ключи, которые мама оставила в замке зажигания, но кнопку, закрывающую все двери, почему-то так и не нажала. Просто махнула на все рукой и погрузилась в апатию. Так задумалась, что даже рокот мотоцикла совсем рядом не заметила или не обратила внимания.
— Аля, — от звука знакомого голоса девушка подпрыгнула на сидении.
— Бо! — Она посмотрела в окно, рядом с которым стоял парень. — Что ты здесь делаешь?
— Выходи из машины.
— Нет! — Аля отрицательно покачала головой.
— Поехали со мной, малышка.
— Нет, Бо! Уезжай отсюда.
— Ага, сейчас…. Аля, я никуда без тебя не поеду, я тебе не позволю испортить себе жизнь. — Бо сердился, она это видела. И спешил. — Ты что задумала, дурочка?
— Богдан, — твердо сказала Аля, — уезжай отсюда. Между нами все кончено. Я уезжаю, ты остаешься. Прощай.
— Ладно. — Бо огляделся по сторонам и, прежде чем девушка догадалась, что он хочет сделать, запрыгнул в машину и включил зажигание.
— Ты что делаешь? — Аля в ужасе наблюдала за его действиями.