— Бо! — Не выдержала Аля.
— Прости, малышка, но это правда. В общем, — продолжил он пояснять своим родителям, — если вкратце, то из-за того что случилось, Аля поживет с нами.
На несколько секунд повисла гнетущая тишина.
— Кхм, — кашлянул Игорь, — а ее мама об этом знает?
— Я думаю, догадывается. — Спокойно ответил ему сын.
— И ты думаешь, она вот так спокойно позволит….
— Ей придется! — Перебил отца Богдан. — Папа, ты же все сам видел, ты же понимаешь, почему я ее сюда привез.
— Богдан, — отец стянул с переносицы очки, потер пальцами лоб, — ты понимаешь, что ты делаешь? Ты понимаешь, какая ответственность следует за подобными поступками? Ты прямо-таки намерен нажить себе проблем. Зачем ты даешь ей повод?
— Но Аля не ребенок. Она в состоянии сказать, что приехала погостить у своей тети по доброй воле. Правда, же? — Он посмотрел на нее.
— Бо, я думаю мне лучше вернуться домой. — Ответила Алевтина. — Я не хочу, чтоб у вас были из-за меня проблемы.
— Их и не будет.
— А если….
— Тогда и будем их решать, не раньше. — Резко заявил он. — Так что? — Он с вызовом посмотрел на родителей. — Могу я на вас рассчитывать или нам снять квартиру?
— Богдан, но ведь она — твоя сестра. — Веско произнес отец.
— Да, а еще моя девушка и в перспективе — моя будущая жена. Нравится вам это или нет.
— Бо, — Аля вскочила на ноги, — я поеду домой!
— Так, — молчащая до этого Тамара, встала с подлокотника и подошла к Але, — успокойтесь все, неужели не понятно, что девочке и так неловко? Пойдем, детка, — она взяла ее сумку, — я покажу тебе, где комната Богдана.
Аля посмотрела на Бо, тот одобрительно кивнул, и девушка несмело двинулась вслед за теткой, которая уже поднималась по широкой лестнице, ведущей наверх.
— Может мне стоило все-таки поехать домой, Тамара Андреевна?
— Можешь просто звать меня Тамарой, Аля. Я ведь твоя родная тетя. Жаль, что мы не познакомились раньше — всегда мечтала о дочери. И не надо никуда уезжать.
— Но ваш муж…. Он не доволен….
— Кто, Игорь? Не волнуйся, он просто беспокоится. Это нормально. Вот будут у тебя дети, и ты поймешь, что главное в жизни — их здоровье и счастье.
Аля пока что не понимала, как можно ставить интересы ребенка выше собственных. В ее семье это не приветствовалось. Нет, мать заботилась о ней — она всегда была сыта, лечилась в платных клиниках, носила дорогие и качественные вещи, раз в год отдыхала на море. Но все это было похоже на исполнение родительских обязанностей. Никогда мать не осталась с ней рядом, когда она болела дома. Когда ей больше всего на свете хотелось, чтоб мать сидела рядом и гладила ее по голове. Все это делала ее бабушка. Никогда мать не пожертвовала своими интересами ради нее, никогда. Но Аля думала, что это нормально. Что так у всех. И теперь, наблюдая, как безропотно принимала решения своего сына ее тетка, Аля испытала удивление и горечь. Словно мимо нее прошло нечто очень важное. То, что никогда уже нельзя будет наверстать.
— Он же не знает, насколько велика проблема. — Продолжала тем временем Тома. — Сейчас Богдан ему все объяснит и он согласится с тем, что другого выхода нет.
— А вы все знаете? — Смущаясь, поинтересовалась девушка.
— Не все. Но я знаю, что если Богдашка считает, что так нужно, значит по-другому никак. Я доверяю сыну — он никогда не творил глупостей. И раз он привез сюда тебя, значит все серьезно.
— Тетя Тома….
— Просто Тома, Аль.
— Хорошо… — девушка через силу выжала из себя, — Тома. А нет ли другой спальни?
— Есть, но Богдан сказал….
— Пожалуйста, — жалобно попросила Аля, — я и так не нравлюсь вашему мужу, не хочу, чтоб он думал обо мне еще хуже.
— Аль, да прекрати! — Отмахнулась женщина.
— Я прошу вас.
— Ну хорошо. — Она закрыла дверь комнаты, которая, по всей видимости, принадлежала Бо. — Идем.
Широкая лестница, по которой они поднялись, заканчивалась в просторном коридоре. Коридор напоминал букву Т, где длинная часть служила холлом или зимним садом, а на короткой располагались три двери, видимо ведущие в комнаты. Отойдя от двери, располагающейся с края справа, Тома подвела ее к двери, находящейся с левого края. Видимо спальня в середине принадлежала им с мужем.
Открыв дверь, она пропустила Алю вперед, сама вошла следом, наблюдая, как девушка с любопытством оглядывается по сторонам.
Гостевая комната была совершенно нежилой. В ней не было так привычных в обиходе каждого человека вещей — каких-то мелочей, сувениров, настольной книги, забытой чашки, элементарного беспорядка, свидетельствующего о том, что хозяин комнаты вышел и вот-вот вернется сюда. Здесь было по-по-спартанскиаскетично, даже постель не была заправлена, видимо потому что в ближайшее время гостей не предвиделось, а про Алю Бо предупредить не посчитал нужным. Мебели минимум — двуспальная кровать, две тумбочки по краям, угловой шкаф с полочками, зеркало на стене. На полу — ковер с длинным ворсом, на окне — пестрые занавески.
— Ну вот, — Тома поставила сумку Али на постель, — я сейчас принесу постельное, чувствуй себя как дома.
Женщина ушла, а Аля сиротливо присела на краешек кровати, испытывая отчаянное желание очнуться дома от всего этого абсурда.
— Ты здесь? — Вздрогнув, она увидела на пороге комнаты Бо. — Пойдем лучше ко мне, там тебе будет удобнее.
— Нет, Бо, можно я останусь здесь?
— Уверена?
— Угу. Здесь мне хорошо.
Богдан молча пожал плечами.
— Пропусти, сынок, — в комнату вошла тетушка, неся в руках стопку чистого белья.
— Давайте я сама. — Аля вскочила навстречу ей и протянула руки к простыням.
— Не стоит. Богдан, покажи пока Алечке дом.
— Пойдем? — Бо послушно взял ее за руку, потянул вон из комнаты, в коридор. — Начнем с моей спальни. Проходи. — Он толкнул рукой дверь.
Аля с любопытством огляделась вокруг.
Богдан давно здесь не жил и даже ночевать к родителям приезжал крайне редко. Вся его жизнь была там, где он учился, где работал. Все его друзья и его настоящий дом. Видимо сбежав от опеки родителей Бо совершенно не скучал. Но комната всегда была готова к его приезду, очевидно, стараниями его матери.
Первое, что бросилось в глаза девушки — это окно. Большое, занимающее практически всю стену оно имело необычную форму — треугольника, две стороны которого имеют прямой угол, а третья идет по диагонали от основания к вершине. Такое же окно было и в ее комнате, вот только диагональ шла к противоположной стороне. Такое чувство складывалось, будто окна были частью целого, похоже, полукруга.
Аля подошла к окну и поняла, что это выход на балкон. То есть не балкон, а скорее терраса. Девушка повернула ручку и вышла наружу.
Терраса уставлена была цветами в больших горшках, где-то в дальнем углу стоял столик с парой стульев — видимо кто-то предпочитал пить свой утренний кофе на природе. А еще девушка заметила, что на террасу выходили двери всех трех комнат, причем окно в родительской спальне, расположенной между их комнатами, было в два раза больше и занимало всю стену.
— Здорово, да? — Богдан вышел вслед за ней, облокотился на перила. — Эту террасу отец построил специально для мамы.
— У вас очень красивый дом. — Ответила девушка.
— Тебе нравится? — Уточнил Богдан, притягивая ее к себе и обнимая за талию. — Я хочу, чтоб ты была счастлива здесь.
— Я попробую, ладно? — Аля не стала выворачиваться из его объятий. Напротив, она положила голову на его плечо и на несколько секунд просто позволила себе забыть обо всем, что ее тревожило.
Как часто она мечтала не разлучаться с Богданом, жить с ним, всегда быть вместе, но когда ее мечты сбылись, оказалось, что она совсем к этому не готова.
Не готова к новому дому и к новому статусу, не готова приять в душе их связь, не готова признать, что обрекла себя на сожительство с двоюродным братом. Все это было безумно сложно для нее. А еще сложнее было осознать и принять в себе тот факт что да — она всей душой хочет избавиться от собственной мнительности и наплевать на их родство так же, как наплевал он. Чтоб ей стало все равно. По-настоящему, все равно. Чтоб она так чувствовала, а не пыталась заставить себя думать.