Но если честно, Аля бы очень хотела, чтоб мама поняла ее и поддержала. Тогда счастье было бы полным….
Тем же вечером она переехала в комнату Богдана. Той же ночью отдалась ему так же, как отдавалась раньше — безоглядно, без стыда и стеснения. И впервые с того дня, когда жизнь ее перевернулась, она засыпала в кольце его рук спокойная и практически совершенно счастливая.
— Аркаша, скажи, почему тебе совершенно ничего нельзя поручить? Что ты за мужик такой? Родную дочь заставить слушаться не смог…. — Наталья затушила окурок в пепельнице, устало потерла ладонью лицо. — Все придется делать самой.
— И что ты планируешь делать? — Аркадий отложил журнал, который неторопливо листал.
— Сама поеду. Устрою им там… всем.
— То есть тебе мало того, что ты уже натворила? — Холодно спросил ее муж.
— Я натворила? — Удивленно посмотрела она на него. — И что такого я натворила?
— Унизила Алю, — Аркадий загибал пальцы на руке, — пыталась посадить своего племянника, устроила разборки в отделении, довела дочь до истерики, пыталась спрятать ее в монастыре. Что еще придумаешь? Закатить скандал своей сестре? Я тебя не узнаю, Наташа, что с тобой происходит? Откуда столько злобы?
— Они не будут вместе! — Нервно выкрикнула она в ответ. — Ни за что не будут! Я все для этого сделаю!
— Ты уже все сделала для того, чтоб наша дочь сбежала из дома. Довольна?
— Нет. — С каменным лицом ответила она. — Но когда я думаю что она там… с ними…. У меня внутри все переворачивается, понимаешь?
— Нет. — Аркадий сел напротив и достал сигарету из пачки жены. — Не понимаю. Я видел ее, она там весьма довольна. Тебя это бесит? То, что ей там лучше?
— Ты опять ерунду говоришь. Просто… — Наталья помедлила, подбирая слова. — Она же наша дочь, она должна жить дома, с нами.
— Она не наша собственность, как же ты не поймешь? Там ей хорошо, там ее любят…. Я поговорил с твоим Игорем….
— Он не мой! — Перебила она.
— К счастью… — уверенно ответил ей муж и буркнул в сторону, — для него.
— Что? — Скривилась женщина.
— Пошутил я, вот что. — Примирительно ответил Аркадий. — Так вот, она переживает из-за тебя. Она стала бы счастливее, если бы ты хотя бы попыталась ее понять. Ну, представь себе, наша дочь нашла парня, который любит ее, который бережет ее. Да он не только в огонь и воду за ней готов, он готов в тюрьму за нее сесть. Чего тебе еще надо? Прислужника вроде Егора? Которого ты могла бы контролировать и держать на коротком поводке так же, как ее?
— Да причем тут это? — Скривившись, попыталась она переубедить мужа, в душе понимая, что в его словах есть доля правды.
— Ты не доверяешь Алевтине. Не считаешь ее способной прожить без твоего контроля и твоей помощи, ведь так?
— А она сможет? — Усмехнулась она словам мужа.
— У нас есть шанс это увидеть. Я сегодня поехал туда не для того, чтоб убеждать ее вернуться. Я хотел увидеть ее и понять, нашла ли она то, что искала или нет. Одно ее слово и никто не помешал бы мне увезти ее домой. И знаешь, что я увидел? Страх. Она боялась, что я насильно увезу ее домой. Что мы сделали с нашим ребенком, Наташа? Как мы могли проглядеть момент, когда она стала нас бояться? Отец Богдана мне заявил, что его сын просил его позаботиться о ней, и он его просьбу выполнит, во что бы то ни стало. То есть теперь другой человек будет выполнять наши с тобой обязанности, чужой человек — просто прекрасно, дорогая! Вот чего мы достигли.
— Что же делать? — Наверное, Аркадий впервые слышал беспомощность в голосе жены.
— Съезди к ней и помирись. Даже если это не нужно тебе, это нужно ей.
— Ну хорошо. — Тяжело вздохнув, согласилась она. — Я съезжу и посмотрю.
— И что? Не будешь пытаться забрать ее домой?
— Если она захочет, заберу.
— Если захочет. — Уточнил мужчина. — Только с ее согласия.
— Хорошо. Я попробую. Пойдем спать?
— Я в кабинете останусь.
Наталья не стала выяснять причины, по которым ее муж в последнее время был так холоден с ней. И почему он с бегства Алевтины повадился ночевать в кабинете, ей было не интересно. Если он пытается воспитывать ее, то это совершенно напрасно. Она даже не думала о том, что смысл подобного поведения мужа кроется вовсе не в воспитании и не в попытке мужа продемонстрировать оскорбленные чувства, а в возможной смене его отношения к ней. В подобный исход она просто не верила.
Завтра она съездит к Алевтине. Не будет скандалить и пугать девчонку. Она попытается переубедить ее миром. Ну или хотя бы убедиться, что она там на самом деле в безопасности….
Наталья переживала за дочь. Алька — такая глупая девчонка, жизни совсем не знает. Как она там одна? Что если Игорь и Томка, озлобленные на нее мстят ее дочери? Она должна убедиться сама, что ей слова мужа?
А еще она понимала, что с момента бегства Али, с той самой секунды, когда она увидела, что машины на парковке нет, и решила, что ее угнали вместе с дочкой, какое-то неприятное чувство поселилось в районе груди. Отойдя от первого испуга за Альку, она разгневалась на них обоих, и злость заполняла ее до краев. Но ночью, ложась спать и понимая, что девочка не спит в своей постели за стеной, она вдруг ощутила внутри странную, неприятную и непривычную пустоту. Словно она потеряла нечто очень важное, и никак не получалось от него избавиться.
Ворочаясь на своей огромной одинокой постели, Наталья пыталась выстроить аргументы для завтрашнего разговора с Алевтиной, впервые в жизни ощущая свою беспомощность в сложившейся ситуации.
Глава 20
— Богдан! — Вернер сквозь сон почувствовал, как Аля трясет его за плечо.
— Богдан-Богдан… — Пробормотал он, не открывая глаз.
— Мы проспали, Богдан! — Не унималась девушка. — Ты опоздаешь на работу!
— Караля, — Бо приоткрыл один глаз и, протянув руку к часам, всмотрелся в циферблат, — я же на машине. Можно выехать позже. Иди сюда….
Он обхватил ее рукой и уронил рядом. Устроился удобнее и снова закрыл глаза.
— Бо, — рассмеялась девушка, пытаясь выбраться, — пусти!
— Поцелуй меня.
— Нет!
— Тогда я сплю дальше. Утомила ты меня ночью, Алька. Теперь мне нужен хороший отдых.
— Я? — Притворно возмущаясь, спросила она. — Я тебя утомила? Ну, знаешь…. — Караля сердито засопела, выбираясь из его объятий. — Ты меня утомил не меньше, и вот она я — проснулась раньше тебя…. Бо, — она снова трясла его за плечо, — а ну, вставай!
— Уже…. — Улыбнувшись, не открывая глаз, заметил он.
— Не вижу! — Аля сбросила с него одеяло, видимо рассчитывая, что так он проснется вернее. И вдруг затихла. — О… теперь вижу…. Бо, что это у тебя опять?
— Не у меня, — он, наконец, открыл глаза, схватил Альку за талию и уронил рядом с собой, — а у тебя. Сделай что-нибудь….
Алины щечки порозовели от смущения, а губы тронула легкая улыбка. Он молча наблюдал за ней, потирая подушечкой большого пальца ее щеку. А потом улыбнулся своим мыслям.
— Ты чего такой довольный? — Нахмурившись, спросила Аля.
— Потому что я доволен. — Ответил он. — Более того, я просто счастлив — ты здесь, рядом, и ты моя. Ты моя!
Он подмял ее под себя, собрал в горсть ткань футболки и попытался стянуть ее через голову девушки. В результате, подол майки оказался на лице Карали, спутывая ее руки над головой.
— И я могу делать с тобой все, что захочу. — Бормотал он в процессе.
— Бо! — Пискнула Аля. — Ты меня задушишь!
— Ни за что. — Он покрывал короткими поцелуями ее личико, под тонким хлопком майки, но все-таки приподнял воротник, открывая ротик девушки, к которому тут же припал с жаркими поцелуями. Оторвавшись от сладких губ Карали, спустился ниже и накрыл ртом ее обнаженную грудь. Чуть отстранился и наслаждался видом этих восхитительных полушарий, идеально круглой формы, увенчанных светло-розовыми горошинками сосков. Алькина грудь была небольшой, но ее юность и нежность, компенсировали для него дефицит объема. Да и не нравились ему никогда слишком пышные формы.