С такими твердыми намерениями он и пошел встречать Алю на следующий день к лицею. И когда она снова брела по дорожке, опустив глаза, он не ушел с ее пути, а стоял твердо. Пока она не налетела на него.
Правда, когда она вновь попыталась сбежать, он разозлился на нее. Разозлился, что разлука ничего не изменила для нее и она предпочитала молча страдать одна, чем искать хоть какой-то выход из этой ситуации. Что не пришла к нему и не рассказала, не доверилась ему не искала в нем помощи и утешения. За то, что пыталась уберечь его, не поинтересовавшись, надо ли оно ему? Оттого и нагородил ей ереси про свою лояльность по отношению к изменам. Проучить он ее хотел, рассердить, расшевелить как-то. И помогло же!
И когда она, наконец, призналась ему, у него словно гора с плеч свалилась. Теперь они смогут поговорить начистоту и он сможет убедить ее бороться за их отношения. Назад пути для них больше нет.
Глава 17
— Ну, наконец-то, Караля! — Богдан сгреб ее в охапку, прижал к себе. Аля удивилась и попыталась осторожно высвободиться из его объятий.
— Бо, ты что? Ты знал? — Она пытливо вглядывалась в его лицо. — Давно?
— Нам нужно поговорить, малышка….
— Откуда ты узнал? — Словно не слыша, вопрошала девушка.
— Поедем ко мне, — Богдан потянул ее за руку, пытаясь увести за собой, — поговорим, наконец….
— Мой отец тебе сказал. — Выдернув руку из его ладони, констатировала Алевтина.
— Послушай, — Бо положил руки на ее плечи, заглянул в глаза, — нам надо поговорить и мы поговорим, Караля. Вот только не здесь. Пошли….
Аля нахмурилась, но послушно пошла рядом с ним, примериваясь к его широким шагам. И руку больше не отнимала.
А Богдан шагал торопливо, стремясь как можно быстрее оказаться дома. И жалел, что так не вовремя оставил свою машину. Насколько проще и быстрее можно было бы добраться домой, окажись он за рулем. А так приходится каждый миг ждать, что Караля опомнится, вырвется и сбежит. И оттого он крепче сжимал ее руку и буквально тащил за собой.
На пешеходном переходе его отвлек клаксон автомобиля. Повернувшись и имея твердое намерение научить водителя манерам, а еще донести смысл поговорки «терпение — добродетель», Бо увидел микроавтобус «Омеги» и Дениса, поднявшего руку в приветственном жесте. Парень кивнул ему на обочину, призывая остановиться, и потащил Алю к «карману», в котором уже стояло несколько припаркованных автомобилей.
— Вернер! — Дэн высунулся в окно микроавтобуса. — Тебя Руслан искал, где тебя носит?
— Дэн, — игнорируя его вопрос, перебил Бо, — подвези нас.
— Куда? — Денис растерянно наблюдал, как Богдан открывает дверь и заглядывает в салон автомобиля. — Я на доставке вообще-то.
— До меня, Дэн. Здесь недалеко. — Богдан посмотрел на составленные один на другой гробы, который Денис видимо, вез в офис, перевел взгляд на притихшую рядом Каралю и все же предложил ей:
— Полезай.
Девушка сделала шаг к открытой двери и уже поставила ножку на порог, но вдруг замерла, и Богдан точно знал, что именно ее смутило.
— Нет, Бо, я не полезу туда.
— Аля, только не сейчас! — Нервно подтолкнул он ее в спину. — Лезь, давай, Денис торопится.
— Вот и пусть едет, — уперлась Алевтина, — а мы пешком доберемся.
— Аля, — сердито настаивал парень, — а ну, лезь в машину живо!
Он крепко взял ее под локоть и практически насильно усадил на сидение. Заметив, как девушка притихла и только испуганно смотрела на предметы в машине, он спросил:
— Ты что гроб ни разу не видела?
— Видела, один раз.
— Это всего лишь деревянные ящики, обитые красной тряпкой, не придавай этому значение, Караля. И все станет гораздо проще.
У подъезда Богдан попытался распрощаться с Денисом, но тот неожиданно задержал его:
— Бо, — несмело начал парень, — слушай, тебе там… в общем Стася просила передать, что машина почти готова….
— Ага, — попытался отмахнуться Богдан, заметив, что Аля прислушивается к их разговору, — спасибо, Дэн. Давай, пока.
— Погоди, — видимо, Дэн хотел еще что-то сказать, но судя по тому как он косился на Каралю, ему мешало присутствие девушки.
— Аля, — Бо кинул ей ключи, — подожди меня дома, я сейчас.
— Ну что? — Нетерпеливо спросил он, когда девушка зашла в подъезд.
— Слушай, Вернер, если у тебя со Стасей все….
— У меня с ней ничего и не было. — Зачем-то пустился в объяснение Бо, а потом до него дошло по какой причине мнется друг.
— Дэн! — Хохотнул Бо. — Она же тебя прогнет на раз-два!
— Ну, так что? — Дэн пропустил предупреждение друга мимо ушей.
— Без проблем, дружище. Дерзай!
Он захлопнул дверь машины, посмотрел вслед отъезжающему микроавтобусу, прикидывая в уме шансы Дениса и возможные перспективы этих отношений, и направился к Але.
Аля сидела в спальне Бо, на его кровати и плакала, уткнувшись лицом в ладони. Но как не странно, плакала она вовсе не от того, что в зеркалах напротив, увидела отражение жарких сцен между ней и Богданом, вовсе нет, хоть она и старалась изо всех сил воскресить в себе чувство вины.
Не получалось.
То ли она перегорела, то ли остыла, то ли у нее просто иссякли силы для самобичевания, вот только оказавшись в его спальне Алю захлестнули совсем другие эмоции и мысли.
Она вспомнила, как была счастлива здесь. И как любила бывать здесь. Как привыкла к этим стенам и чувствовала себя здесь дома. И скучала….
Она скучала по Богдану, скучала по тем временам, когда они были вместе, скучала по тому ощущению спокойствия, что охватывало ее здесь. Ей всего этого безумно не хватало. А ночью порой ей снились сны о том, что между ними было. Сначала Аля просыпалась в слезах от чувства отвращения к себе за непозволительные фантазии, а потом привыкла и даже научилась с этим жить.
Когда он отправил ее сюда, задержавшись с другом, его просьба идти домой прозвучала так знакомо и так естественно, что даже слух ее не резанула. Аля просто развернулась и пошла. Домой. И открыв дверь ключом, почему-то сразу прошла в спальню. Огляделась. Улыбнулась, понимая, что сегодня судя по всему Бо к себе в гости ее не ждал, ибо в комнате царил так свойственный холостяцкому жилью беспорядок. А потом присела на кровать и позволила воспоминаниям на несколько секунд завладеть ее сознанием….
И вот теперь, до конца понимая, что она потеряла, Аля плакала навзрыд. А когда на ее плечо легла теплая ладонь, разворачивая ее и принуждая уткнуться в мужскую грудь, Аля не стала сопротивляться, а наоборот, вцепилась в ткань трикотажной кофты так, как утопающий хватается за соломинку — свой последний шанс.
— Прости меня, Бо…. — Всхлипнула она.
— За что, малышка? — Он погладил ее по волосам.
— За то, что все так вышло.
— Но разве ты в этом виновата? Разве ты могла знать? Разве я мог?
Девушка отстранилась и взглянула на него.
— Представляю, как тебе было здесь тяжело, — проговорила она, наблюдая за его эмоциями, — жить здесь, где… где мы….
Она не смогла договорить, вздохнула только и опустила голову.
— Аля, знаешь…. — Начал Богдан, но она его перебила.
— Бо, я хочу тебя попросить.
— О чем угодно, Аль.
— Не оставляй меня.
— Никогда! — Поспешно ответил он.
— Будь со мной, Бо. — Аля вдруг придумала для себя выход.
— Буду.
— Будь мне братом…. — Выдохнула она, воодушевленная предвкушением его согласия.
— Что? — Богдан сдвинул брови над переносицей и криво улыбнулся. — Не понял….
— У меня никого нет, Бо, — торопливо проговорила девушка только что посетившую ее мысль, — никого кроме тебя. Меня никто не любит, Бо, никто не понимает так, как ты. У меня нет друзей. В школе надо мной смеются. Хоть и не в открытую, но я знаю. А недавно я подслушала в туалете разговор девочек — все считают, что ты переспал со мной и бросил. И они меня даже пожалели. Мне не с кем поговорить о том, что произошло, единственная подруга предала, других у меня нет. А родители…. — Последовал глубокий и горестный вздох. — Моя мама — чудовище. Она ненавидит меня. Ненавидит и постоянно упрекает меня тем, что со мной случилось так, словно я сделала это назло ей. Папа жалеет меня, но…. У меня с ним не такие отношения, чтоб обсуждать подобные проблемы. У меня никого не осталось кроме тебя, совсем никого. И мне так плохо, так одиноко, что порой мне кажется было бы лучше, если бы меня больше не было. И иногда, когда я иду в школу мимо той высотки, с которой два года назад сбросился один парень, я представляю себя там… наверху….