«Ты прав», — сказала я Неро. Не имело значения, что на самом деле это не он.
Сделав глубокий, успокаивающий вдох, я опустилась на колени и приготовилась вновь побороть полосу препятствий.
Треск магии взорвался прямо перед моим лицом.
— Леда Пирс, — произнёс низкий голос.
Ослепительные пятна света медленно угасли перед моими глазами, а затем я увидела его: Лорда Легиона Ангелов, одного из семи правящих богов рая. Он был также известен как Бог Войны и Бог Земной Армии. И он стоял прямо передо мной.
Глава 12
Магия и контр-магия
— Ронан, — удивлённо произнесла я.
Его тёмные обсидиановые глаза пристально наблюдали за мной. Когда я в последний раз его видела, они были зелёными. Боги, казалось, меняли свои черты лица, как украшения. Чёрный цвет лучше подходил под его тёмное боевое снаряжение.
— Спасибо за совет по стилю.
Упс. Я не следила за своими мыслями. Это первое правило при разговоре с богами.
— Зачем вы здесь? — спросила я.
— Любопытство. Телекинез тяжело тебе даётся.
— Откуда вы знаете?
Он пожал плечами.
— Боги хорошенько присматривают за тобой.
Супер. Я чувствовала себя так, будто нахожусь под микроскопом. Что бы там ни внушали нам Пилигримы, я знала, что боги не всезнающие и не всевидящие, но у них действительно всюду есть глаза и уши. Вопрос в том, как часто они смотрят. Я надеялась, что у них есть вещи поважнее, чем держать меня под постоянным наблюдением, но чтобы понимать, что у меня проблемы с Чарами Телекинетика, не потребовалось бы наблюдения 24/7. В конце концов, я работала над этим месяцами и не чувствовала, что хоть капельку приблизилась к успеху.
— И ещё Никс мне рассказывала, — добавил Ронан.
Первый Ангел наблюдала за мной с тех пор, как я присоединилась к Легиону. Она думала, что может сделать из меня ангела, а моя неспособность продвинуться дальше ставила палки в колеса её хорошо продуманным планам.
— Давай посмотрим, что у тебя есть, — сказал Ронан.
Прежде чем я успела отреагировать, он ударил по мне телекинетическим ударом, который отбросил меня прямо на другой конец зала. Ещё пока я падала, он добавил вслед сокрушительный вес телекинеза, который врезался в меня сверху, впечатывая в пол. Я почувствовала, как в грудной клетке ломаются две кости, и перед глазами закружились черные звёздочки.
Следующее, что я помнила — как очнулась на полу. Ронан присел рядом со мной, залечивая мои раны.
— Ты продержалась недолго, — прокомментировал он, помогая мне подняться на ноги.
Все ещё созерцая звезды, я рявкнула в ответ:
— Вы бог. Это сражение было неравным.
— Ты за свою жизнь ввязывалась в более чем достаточное количество неравных сражений. Кажется, тебя это не останавливало.
— Это другое. Вы не дали мне времени разработать стратегию.
Его тёмные брови выгнулись.
— И какую такую стратегию ты могла придумать, чтобы она сработала против бога?
— Я бы что-нибудь придумала. Например, бросила бы в вас песком. Даже богам надо видеть, чтобы сражаться. Более того, чем лучше органы чувств, тем они более чувствительны.
Ронан рассмеялся. Затем он шагнул назад, плавно опускаясь в боевую позу.
— Достаточное предупреждение для тебя?
Я окинула взглядом спортзал, ища что угодно, что могло помочь мне против бога. Результаты оказались неутешительными. Мои варианты ограничены. И я серьёзно уступала в силе.
Так что когда он атаковал, я просто изо всех сил постаралась в этот раз не приземлиться на задницу. Вместо того чтобы противостоять его телекинетическим ударам, я изворачивалась, избегая их.
— Убегание — не жизнеспособная стратегия. Я ожидал от тебя большего, — отчитал он меня.
Он двигался быстро, кулаки аж размылись. Слишком быстро, чтобы уследить. Слишком быстро, чтобы увернуться. Он проскользнул через мои защиты и врезал по голове телекинетическим ударом, его кулак предоставил дополнительную дозу магии. Я отключилась.
Когда я пришла в себя, Ронан смотрел на меня сверху вниз.
— Я же говорил тебе, что убегание — нежизнеспособная стратегия. Я быстрее тебя. Моя магия быстрее твоей магии. Будь я враждебным неприятелем, ты бы уже была мертва.
— Тогда хорошо, что вы добрый и милый Бог Войны.
Он снова рассмеялся.
— Тебе нужно включиться в сражение, — сказал он, когда я встала. — Ты отвлекаешься.
— У меня много всего крутится в голове.
Я рассказала ему о своём сегодняшнем опыте допроса двух наёмников — и кайфе, который я испытывала от своей власти над ними. И пока я трепала языком, сознаваясь в своих грехах, я гадала, зачем открываюсь Ронану. Он в принципе не мог понять.