И розовокаменная деревня навсегда запомнила, как Настоятель и двое его сподвижников из святого братства ехали однажды вечером по улице верхом на мулах в чем мать родила, не считая пучков травы и пятен грязи. А вьючной мул вез за ними тыквы, полные кроличьего помета, сухой коры и испражнений лис и диких кошек. Поэтому деревенские жители и подняли такой шум. Неудивительно, что Жук, увидев все это, поспешил вниз.
Он встретил процессию на дороге перед воротами храма. Голые попы смущенно ежились в лучах беспощадного солнца.
— О, благочестивый отец! — воскликнул Жук. — Что с вами случилось?
С разных сторон летели крики изумления и угрозы, а Настоятель тем временем попытался проехать в ворота, но его собственный мул и Жук помешали. Тут наступила мертвая тишина, вызванная появлением Драгоценного, с которым, как и с его мулом, не произошло никаких перемен.
— Хотите, я все расскажу? — пронзительно закричал Драгоценный.
Деревенские жители, стараясь не смотреть на наготу Настоятеля, попросили Драгоценного рассказать обо всем.
— Я их выведу на чистую воду! — кричал Драгоценный. — Долго я был их слугой и наперсником, но они — порочные создания, и волшебники обнажили их грехи, а благодетельного Жука вознаградили.
И Драгоценный рассказал вот что. В лесу снедаемые скупостью попы встретили двух волшебников. Видимо, из-за их греховности пришельцев удалось без труда заколдовать. Но Драгоценного волшебники пощадили, позволили ему видеть сквозь чары.
— И тогда, — рассказывал Драгоценный, — эта троица разлеглась на грязной земле при свете миллионов светлячков, и позволила украсить себя гирляндами жгучих сорняков и сухих папоротников. Когда же прохвостам предложили болотную воду, они пили ее и умывались ею, потом с удовольствием поглощали тухлые яйца, старые птичьи гнезда и другие гадости. Мне же волшебники дали хорошую воду и съедобные растения. Затем они предложили Настоятелю порассуждать о природе богов, и он болтал пять или шесть часов кряду, изрекая богохульства, подобных которым я не слышал, даже проходя мимо таверны. Он утверждал, что голоса богов напоминают говор гусей и собак, при этом они несут чепуху и создают мир из навоза, а ко всему прочему Настоятель высказал нелепое предположение, будто земля круглая и вертится в пустоте. Во время этой речи один из его приспешников громко храпел, показывая тем самым, что полностью поддерживает богохульника. Когда наконец ужасная проповедь закончилась, двое волшебников удалились. Тут из леса появились три обезьяны и пустились в пляс, а вскоре эти гнусные прелюбодеи, попы, схватили обезьян, повалили в грязь и там вытворяли такое, что я даже не мог на это смотреть. На восходе солнца все трое проснулись в том, что вы на них видите, и пришли в неописуемый восторг. Потом уселись на мулов и всю дорогу хвастались своим успехом. Я, единственный незапятнанный колдовством, тоже вернулся и свидетельствую против них. Виной всему, что с ними произошло, вероятно, недостойная священнослужителей страсть к еде, крепким напиткам и запретное влечение к женщинам и золоту.
Рассказав обо всем, Драгоценный закрыл лицо руками, что позволило слушателям перевести дух. Но затем кое-кто закричал, что святые отцы угодили в тенета черной магии, что праведные служители культа ни в чем не виновны, особенно в происшествии с обезьянами. Драгоценного же просто-напросто обманули.
— Вы думаете, они безгрешны? — воскликнул Драгоценный.
Он схватился обеими руками за свой балахон и разорвал его от шеи до колен. И тут оказалось, что Драгоценный вовсе не послушник, а пухленькая смазливая молодица, вся зардевшаяся от стыда и гнева.
— Они купили меня еще ребенком и с тех пор выдавали за мальчика. Я была тайной наложницей святого отца и его приспешников. Чтобы скрьггь правду, они одевали меня, как мальчика, заставляли туго перевязывать грудь и угрожали, если я открою правду, наслать на меня такие проклятия, что я умру в муках. Я могла бы убежать, но куда? Кроме того, у меня были причины остаться, и одна из них — надежда, что боги когда-нибудь освободят от повязки мои груди и позволят оголить их, как сейчас.
С этими словами Драгоценный набросила на свои плечи балахон и убежала. Настоятель и его спутники сидели на мулах ни живы ни мертвы, и тут послышался жуткий смех. Повернувшись на звуки, деревенские жители увидели трех хорошо одетых обезьян, торопливо приближающихся по дороге. Толпа расступилась, и животные прыгнули в руки сопротивляющихся священников, и покрыли их мерзкими поцелуями, сопровождая изъявление своих чувств непристойными жестами и грубыми объятиями. Короче говоря, они вели себя, как заправские шлюхи.
Снова Жук выехал из деревни. На сей раз он держал путь к югу, и на сердце у него теперь было легко, потому что с недавних пор судьба его изменилась.
Но не успел он далеко отъехать, как из-за деревьев появился человеческий силуэт. Это была Драгоценный в простой домотканой одежде, но с цветами в кудрях. Жук ненавидел Драгоценного, пока тот был любимцем священников и подлизой-мальчишкой. Но, когда Драгоценный оказался симпатичной девушкой, Жук переменил свое мнение.
За спиной Жука в деревне священники платили свои многочисленные долги, но Драгоценный не обращала на них внимания. Она смотрела на Жука.
— Я полюбила тебя еще до того, как ты стал таким красивым. Я оставляла свечи там, где ты мог их найти, стащить и съесть, и поливала их бараньей подливкой. Когда ты отправился в лес, я молилась и предлагала жертву богам, чтобы тебя защитили. Я поклялась, что однажды приду к тебе и расскажу обо всем. Но теперь, смотри, я принесла свое приданое.
И она показала серебряное блюдо, украшенное драгоценными камнями, и кубок из чистого золота.
Жук поднял ее на своего прекрасного коня и поцеловал. Это был самый сладкий поцелуй в жизни обоих.
С тех пор на храме близ деревни не горел сигнальный огонь. Несомненно, и боги, и волшебники забыли про обитель. А Жук с Драгоценным (носившие, впрочем, уже совсем другие имена) поселились далеко, в иной стране. Через год они воздвигли алтарь князю летнего дня и темной госпоже, которую они называли дочерью ночи. Драгоценный, правда, молилась и другим богам, но Жук — только этим. Когда Жук возлагал дары и благовония к ногам дочери ночи, он с улыбкой вспоминал всегда голодного юного послушника и думал о том, какие сюрпризы иногда преподносит человеку судьба.
ДЕТИ НОЧИ
1. Сон
Волосы у Марсины были цвета красного янтаря, кожа — как сливки, и порой под ее окном распевали свои песни юные влюбленные поэты. Кроме того, ее отец был богат. Она одевалась в расшитые шелка и украшала шею, запястья и щиколотки золотыми обручами. Никто не сомневался в том, что ее ждет счастливый брак. И вот в один прекрасный день в город прибыл чужеземец. Он был одет как придворный, и его сопровождала свита. Он подъехал к дому Марсины и передал ее отцу то, что было поручено передать. Оказалось, о его дочери прослышал могущественный князь Колхаш; взяв волшебное зеркало, он рассмотрел ее как следует и остался доволен. А посему он возьмет ее в жены, и дата свадьбы уже назначена — через три месяца, в канун новой луны.
— Но… — начал было отец Марсины.