— А это лучшее, на что ты способен?
Колин схватил ее за руки и развел их, вынуждая ее наклонить голову настолько, что он мог поймать поцелуй.
— Тебе, моя нетерпеливая дикая кошка, придется подождать.
Хелена выпятила нижнюю губу, и он нежно поймал ее зубами, превращая этот жест в нежный поцелуй.
— Скоро, — пообещал он.
Колин сдержал свое обещание, и на этот раз их соединение было сладостным и нежным. Исчезла яростная девчонка, и ее место занял изысканный цветок. Он убеждал ее лепестки раскрыться, ловя ее тихие вскрики в его плечо, прежде чем погрузился в ее гостеприимные глубины, где их нектары могли смешаться.
А когда после Колин баюкал Хелену в своих объятиях, слушая, как она спит, наслаждаясь ее шелковым весом на своем теле, купаясь в мускусном аромате их любви, он подумал, что эта ночь, в конце концов, может оказаться не такой уж и трагедией. Брак из чувства долга, который он собирался заключить, может быть… как она назвала это? Не неприятным. Колин улыбнулся. Действительно, он легко мог представить себе целую жизнь, полную удовлетворения в объятиях Хелены.
Глава 16
— Нет?! — взорвался Колин. — Что ты хочешь этим сказать — нет?
Хелена почти почувствовала к нему жалость. На его лице были написаны, кажется, искренние шок и боль, когда он стоял на коленях перед ней.
— Не то чтобы я нахожу тебя…
Хелена пыталась подыскать подходящее слово.
— Неприятным? — мрачно подсказал Колин.
Это было не то слово. Совсем не то. В действительности она находила Колина дю Лака опьяняющим, притягательным, совершенно неотразимым. И именно поэтому она и должна была отказаться от его предложения.
На самом деле сегодня утром от одного только взгляда на него с этими его искрящимися глазами и соблазнительной улыбкой и всем этим восхитительным телом сердце Хелены учащенно забилось. Она не хотела ничего, кроме как соединяться с ним снова и снова.
Но брак…
До появления Пейгана она вообще не думала о замужестве. Только отчаяние и необходимость спасти сестру от несчастливого союза сподвигли ее предложить себя в качестве жертвы.
Хелена не хотела быть женой. Она хотела быть воином.
Все лучшие воины не сковывают себя браком. Воину нужно холодное сердце, сердце, свободное от бремени. За Пейгана она могла выйти, чтобы спасти сестру, потому что не чувствовала к нему ничего. Но Колин…
Хелена с трудом сглотнула, высвободила руку из его рук и отошла к камину. Эта привязанность, которую она начала чувствовать к норманну, опасно граничила с любовью, а она не осмеливалась позволить ему увидеть, насколько она уязвима.
Она заговорила через плечо с безразличием, которого на самом деле не чувствовала.
— Ты прекрасный человек и, я уверена, стал бы хорошим мужем, но…
— Но я норманн, — пробормотал Колин.
— Нет, дело не в этом.
— Это потому, что ты считаешь меня бабником?
Хелена слышала, как Колин встал и сделал три широких шага к ней. Он схватил ее за плечи и развернул лицом к себе. Его лицо было мрачным и искренним. И, Боже помоги ей, красивым, как у ангела.
— Если мы поженимся, — поклялся он, — я никогда не возьму в мою постель другую женщину. Я клянусь в этом моим мечом и перед лицом Господа.
Хелена любила и ненавидела те чувства, которые внушал ей Колин, будто она была драгоценным серебром, тающим в его взгляде. И именно поэтому она должна отказать ему. Под его заботой она чувствовала, что превращается из воительницы в ручного котенка Колина.
Хелена утешила себя тем, что он, наверное, чувствует то же самое, что и она, относительно брака. Она слышала достаточно много, чтобы знать: не важно, что Колин говорил, но он не из тех мужчин, которые довольствуются одной женщиной. Нет, Колин чувствует обязанность жениться на ней только потому, что он рыцарь, потому что он верен своим клятвам и потому что это требуется, когда скомпрометируешь даму.
Но для Хелены это ничего не значило. Она не чувствовала себя скомпрометированной. И Колин больше не был ее заложником. Ради одной только чести она не станет заключать его в тюрьму брака, которого не хочет ни один из них.
Поэтому она заставила себя изобразить на лице легкомысленную улыбку.
— Боюсь, я не смогла бы дать такое же обещание.
Он недоверчиво посмотрел на нее:
— Ты наставила бы мне рога?
Хелена пожала плечами, но не смогла сохранить безразличие, когда Колин смотрел на нее этими своими притягательными глазами, поэтому она вывернулась из его объятий и отвернулась, схватив палку, чтобы помешать потухшие угли в очаге.
— Это совокупление — новое развлечение для меня. Я могу захотеть… больше.
Голос Колина был соблазнительным и угрожающим одновременно.
— Я заверяю вас, миледи, я дал бы вам все совокупления, какие вам потребуются. — Он проскользнул ей за спину и прошептал на ухо: — Я могу держать тебя в постели всю ночь, моя распутная девчонка, и удовлетворить тебя так тщательно, что утром ты не сможешь встать.
Хелена закрыла глаза, чтобы устоять перед мощной волной желания. Она верила ему. Он уже оставил ее слабой и задыхающейся, как новорожденный щенок.
Но она не произнесла тех слов, которые завлекут в ловушку их обоих. Независимо оттого, насколько велико было искушение, они оба оставались неукрощенными животными, которым нужно бегать на воле, — Колину к его множеству любовниц, а Хелене на ее поле славы.
Он откашлялся.
— Я благородного происхождения, миледи. Честно говоря, я второй сын, а потому не наследник земель моего отца. Но, уверяю вас, я получаю богатую компенсацию от…
Хелена резко обернулась в гневе.
— Мне не нужны ничьи деньги. Если я когда-нибудь выйду замуж, это будет не из-за серебра.
— Тогда почему ты отказываешь мне?
Это почти заставило ее улыбнуться. Самоуверенному плуту не приходило в голову, что он может оказаться недостаточно привлекательным и очаровательным. Даже если бы она использовала этот предлог, Хелена знала, что он ей не поверит.
— Ни один мужчина не заставит меня выйти замуж, — уклончиво заявила она.
Колин покачал головой.
— Проклятые шотландки, — пробурчал он себе под нос. — Мне следовало бы догадаться в тот самый момент, когда вы трое боролись за унижение выйти за Пейгана Камелиарда…
Хелена навострила уши.
— Да, мы боролись, — ответила она, хватаясь за его слова. — И все еще боремся.
— Что?
— Я все еще могу выйти за Пейгана Камелиарда.
— Ты не можешь говорить об этом серьезно. Прошло больше недели. Твоя сестра уже…
— Он поклялся, что не возьмет ее против ее воли. Их брак все еще может быть неосуществленным.
Колин расхохотался:
— О да!..
Хелена прикусила губу. Будь он проклят! Даже когда он смеялся над ней, он был прекрасен, как сам дьявол.
— Даже если это и произошло, если Дейрдре хоть чем-то недовольна, я собираюсь занять ее место.
Она говорила это всерьез, хотя и сомневалась, что по прошествии времени Дейрдре можно будет уговорить на такое.
— Неужели? А если Пейган не захочет брать тебя в жены?
Хелена знала, на что Колин намекает. Она больше не девственница. Что об этом подумает Пейган? Но она гордо вскинула подбородок и вернула Колину частичку его самодовольства.
— Я могу заставить его захотеть меня.
На этот раз он не рассмеялся. Более того, Колин выглядел так, будто почти поверил ей. Сияние в его глазах померкло, превратившись в разочарование, потом в молчаливый гнев и, наконец, в смирение. Он отвернулся и похромал к кровати, чтобы закончить одеваться.
После этого Хелена почувствовала себя несчастней, потому что видела, что ее отказ причинил ему боль. Она печально вздохнула. Дейрдре гордилась бы ею. Впервые в своей жизни Хелена сдержала свою импульсивность и все обдумала.
Наступила долгая и неловкая тишина, в которой Колин зашнуровывал свои сапоги. Хелена расчесывала руками спутанные волосы и искала в голове те слова, которые можно было произнести.