— Я хотела сказать, мы дунули на такую высоту, что конкуренты как крыльями ни хлопали, а нас прохлопали.
— Ты права, Гренадерчик, во всем права. — Марина пьяненько засмеялась. — Он даже не Сашка, а Шурка! — Ей стало еще веселее, и она закричала во все горло: — Шурик, к ноге!
— Правильно, в ногах он должен у нас валяться. Здорово придумала. Ласково так за волосики возьмем и на дно потащим, — подхватила Надька.
Абсент веселил и придавал беседе опасную остроту.
— И даже абсента на посошок ему не дадим! Пусть на сухую тонет!
— Это вы очередной сценарий придумываете? Это вы несерьезно? — забеспокоилась самая трезвая и потому самая трусливая Барби.
— Претворим планы в жизнь! — выдвинула лозунг Надежда.
— Раз все согласны, поползли в бассейн, будем тренироваться. И абсент с собой прихватите, — скомандовала Верунчик.
— И Любунчика, она его прилично готовит.
— Я не полезу в бассейн, я утону. — Барби прижала к груди бутылку с абсентом, словно хотела за ней спрятаться.
— Ты будешь нам рассказывать об абсенте, — смилостивилась Марина.
— А мы будем тренироваться.
— Что мы будем делать? — переспросила Надя.
— В бассейне поймешь. Девки, за мной! — Верунчик первая поднялась из-за стола и, демонстрируя чудеса эквилибристики, двинулась в сторону воды. За ней, поддерживая друг друга, пустились в нелегкий путь остальные.
Голубоватая вода манила и подмигивала. Разгоряченные тетки прыгнули туда не снимая одежды.
— Ух, хорошо, — поухивала Гренадерша.
— Эх, расчудесно, — соглашалась с нею Надя.
Рядом отфыркивалась довольная Марина.
На суше, заикаясь от страха, Барби начала рассказ об абсенте. Она то и дело тяжело вздыхала, но приказ начальницы старалась выполнить безукоризненно.
— Абсент — настойка горькой полыни на спирту. Для улучшения вкуса в состав абсента добавляют экстракты аниса, фенхеля, мелиссы и других лекарственных трав.
— Любашик, можешь говорить громче? А то я слышу через слово. — Надюнчик подплыла к бортику. — А лучше плюнь ты на этот ликбез и прыгай к нам. — Она попыталась за ногу стащить Барби в бассейн.
Та завопила.
— Не ори! Я только хотела спросить, что там в него добавляют? — пошла на попятную Надя.
— Абсент — это божественный напиток! — зло выкрикнула Барби. — Эликсир вдохновения! Запретный плод! Зеленый дьявол! — Она скандировала достоинства напитка, будто лозунги на демонстрации. Марине так и чудилось: «Да здравствует мир, труд, май, абсент!»
— Ой, не могу, до чего ты смешная, Барбик! Не кричи, охрипнешь, а тебе завтра сценарий представлять.
— Не трогай ее, Надек, она уже митингует. Пусть себе развлекается. Это действие абсента — каждый попадает туда, куда хочет. Говори, Любашенька, говори, впечатывай в нас все, что знаешь! Не тушуйся, режь правду-матку в глаза!
— Французская богема называла его «кровь поэтов»! — вдохновленно продолжала Барби. — Абсент — напиток избранных! Абсентом Поль Верлен заливал пагубную страсть к юному Рембо!
— Какую страсть? — перебила Марина. — И вообще, чего ты так кричишь, аж уши закладывает.
— Пагубную, — растерянно повторила Барби. Кажется, она очнулась и теперь с удивлением размышляла, с чего бы это она так надрывалась.
— Пагубную так пагубную, — согласилась Марина. — Продолжай, солнышко ты наше всезнающее.
— Именно после абсента Тулуз-Лотреку являлась Зеленая Фея, — почти шепотом стала говорить Люба, — именно под действием абсента Винсент Ван Гог распрощался с крышей, а заодно и с ухом.
Но ее уже никто не слушал. Бездумные фырканья на воде поутихли. Верунчик стала демонстрировать снаряд для тренировок по «утоплению» начальства. Резиновая кукла с лысой, как у шефа, головой и нарисованными усами никак не хотела «потопляться».
— Откуда такой прелестный Алехандрик? — спросила Марина, с удовольствием погрузила лысую голову в воду и зажала ее между ног.
— От старого сценария осталась невостребованной, — пояснила Верунчик, схватила болтающиеся на поверхности ноги и уселась на них сверху.
Плотно надутая кукла взбрыкнула, и обе наездницы, потеряв равновесие, завалились на бок.
— Эх вы, растяпы! — выругалась Надя. — Утопить и то не могут. Учитесь, пока я жива.
Она подплыла к «Алехандро», заехала ему в физиономию кулаком и навалилась на куклу всем телом. Так и осталась на ней, как на поплавке.
Верунчик с Мариной, отдышавшись, скептически наблюдали за этими манипуляциями.
— И какую позу ты нам тут демонстрируешь, родная? — загремела Вера.