-Ну-у, Полина! Она много чего могла наговорить. Выдумщица знатная была, - улыбнулась Соня. - У неё была любимая сказка о сундуке с сокровищами. Говорила, что от маменьки остался огромный сундук, полный драгоценностей, но открыть его не всякий может. Там надо было знать какой-то секрет.
-Сундук в самом деле есть, и открыть его не просто. Но, уверяю тебя, все ценности там - всего лишь обычные вещицы, оставшиеся после маменьки, да вот ещё этот сундучок.
-Полина выпрашивала его у Тонечки, уж так просила-умоляла. Но та сказала, что шкатулка эта не для Полины. Теперь вижу, кому она предназначалась. Тебе.
-Попробуй, Соня, открой его. Вот это кольцо надо сюда приложить...
Соня прижала кольцо к нужному месту, но крышка не двинулась. Тогда Кира сделала то же самое и крышка откинулась.
-Вот уж забавная штуковина, - засмеялась Соня, - знает хозяина!
-Видишь ли, Сонечка, с этой шкатулкой связана вся моя жизнь. Это длинная история, так что приготовься долго слушать, - и Кира стала рассказывать, словно волшебную сказку, свою историю. Софья Григорьевна умела слушать, она не перебивала, только ахала да охала время от времени, недоверчиво взглядывая на рассказчицу. А та вспоминала свою такую короткую и такую долгую жизнь, и всё говорила, говорила...
Новогодняя ночь подошла к концу, когда Кира достала из шкатулки футляр от браслетов и "записную книжку".
-Вот, смотри, здесь они лежали, эти несчастные браслеты, видишь? А вот та самая книжица, - она провела рукой по металлу, и раскрылась обложка. Кира осторожно развернула тоненькие пластинки, - смотри!
Как завороженная, Соня разглядывала волшебное прозрачное оконце:
-Это чудо какое-то! "И вижу берег очарованный и очарованную даль...", - она подняла на Киру заблестевшие глаза, - но что же дальше будет, Кирочка?
-Не знаю. Знаю одно: мне надо найти дочь и мужа. И я чувствую, что это вот-вот случится.
-Кира, но ты говорила, что здесь крутится этот, как его, Вацлав. Он же не даст тебе жить спокойно.
-Ничего, пусть крутится, - она секунду подумала и мстительно добавила, - да я на него господина Артена напущу. Тогда узнает, как приставать!
Сказать, что Соня безоговорочно поверила Кире, было бы нельзя. Она выслушала девушку, и история показалась ей совершенно невозможной, особенно эти игры со временем. Ну кто, скажите, в здравом уме поверит, что можно перескочить через десятилетия и оказаться аж в 1975 году! А этот её рассказ о войнах и революциях? Какие могут быть революции?! Кто ж себе враг?! Вывод напрашивался вполне определённый: девочка ещё не выздоровела после болезни. И всё же кое-что было правдой, в этом Соня не сомневалась. Взять хотя бы историю её замужества. Да и появление надменной красавицы - матери Кириного мужа - говорит, что часть рассказа всё же правдива. И ещё сделала вывод добросердечная Софья Григорьевна: девочке нужна помощь.
Глава 6
Они проговорили всю ночь. К утру глаза Сони стали неудержимо слипаться и Кира, пожалев бедную женщину, которая изо всех сил боролась с собою, чтобы не заснуть прямо здесь на стуле возле стола с недопитым шампанским, закончила свой рассказ и отпустила беднягу спать. А у самой сна не было ни в одном глазу, наоборот, хотелось что-то делать, двигаться, выскочить на мороз, пробежаться по снегу. Лихорадочное ожидание встречи со Штефаном и дочерью вылилось в совершенно осязаемое нетерпение, не дававшее сидеть на месте. Недолго думая Кира оделась и вышла на улицу. Первое января нового года уже не просто наступило, оно сверкало и переливалось искрами нетронутого снега на огромном газоне подъездного круга. Холодные лучи замёрзшего солнца добавили розовато-оранжевых оттенков в искрящуюся снежную пыль. Деревья отбрасывали на снег тёмно-голубые тени, и казалось, весь холод концентрируется именно там, под зеленеющими в снегу лапами ёлок.
Она вдохнула полной грудью искрящийся воздух и засмеялась. Новый год! Он не может не принести радости! В такое дивное утро нельзя не верить, что всё-всё хорошее сбудется. Кира сердцем чувствовала, что и Шурочка, и Штефан где-то рядом и вот-вот наступит момент, когда они все встретятся. "Где бы вы сейчас ни были, мои дорогие, мои самые родные, я с вами. И пусть моя любовь убережёт вас и сохранит", - подумалось ей.
Не спеша она двинулась по накатанной санями дороге, прошла мимо гранитных обелисков у входа в усадьбу. Здесь высоченные ели ещё скрывали от низкого зимнего солнца свои глубокие тени и царили все оттенки синего цвета. Они вспыхивали и переливались холодными искрами. Задрав пушистый хвостик, пронеслась через дорогу серая белка и мгновенно вскарабкалась по стволу старой ёлки. От неожиданности Кира ойкнула, потом улыбнулась: ещё неизвестно, кто больше испугался - она или белка. Она вспомнила, как в той прошлой жизни Штефан подарил ей на Рождество изящную безделушку - пресс-папье, в хрустальной глубине которого брела к заснеженному домику девочка. Стоило потрясти это пресс-папье, как внутри начинал идти снег, он сыпался и сыпался, покрывая и домик, и деревья, и девочку. Сейчас Кира чувствовала себя этой крохотной потерянной девочкой, заточённой в прозрачный хрусталь.
-Вот ты где! - громкий голос разбудил тишину. Она резко обернулась. Вацлав. Только его здесь не хватало!
-Откуда ты взялся? - Кира оглянулась, надеясь увидеть хоть кого-то из работников усадьбы, ей не хотелось оставаться наедине с этим человеком. Там, в усадьбе, работники уже давно занимались своими делами, но здесь, на дороге, никого не было видно.
-Чего оглядываешься? - осклабился Вацлав, - боишься? Защитников ищешь?
-Что тебе нужно? - она пропустила его вопрос мимо ушей.
-Кирка, - он сменил тон на просительный, - помоги мне! Знаю, я неприятен тебе. А лучшее сказать, что мы оба друг друга не выносим...
-Это правда. Ты подлец и убийца! Думаешь, не знаю, из-за кого Викуся в реанимацию попала?
-Вот что ты болтаешь? Всё не так было. Да, был я в твоей комнате, и не один раз. Ты не забывай, где я работаю. У меня задание было, а Вика застала меня, когда я этот чёртов ящик хотел вскрыть. Я его ножом ковырял, забыл дверь закрыть, а она влетела и сразу начала кричать, что я вор. Потом в коридор выскочила. Я за ней - она и там орала. Соседи тут же повысовывались. Она к себе сунулась, думала на замок закрыться, но я успел ногу подставить. Всего-то хотел объяснить, что никакой я не вор. А она ножа испугалась - нож-то у меня в руке был. К окну кинулась, раму дёрнула и вскочила на подоконник. А рамы там, сама знаешь какие, ещё дореволюционные, прогнили давно. Вот она и вылетела вместе с Викусей. У меня только кусок подола от её платья в руках остался.
-Прямо ангел небесный, ни в чём не виноват, - съязвила Кира.
-Не ангел. Но и не демон, - огрызнулся Вацлав. -Я всю ночь в больнице у Вики был и потом ещё дежурил. А этот твой дружок - Сергей Степанович - заладил, мол, ты Викусю столкнул... Так бы и двинул гаду, да я стариков не бью.
-Да?! А Ниночка? Её ты, скажешь, тоже пальцем не трогал? - взвилась Кира.
-Ты о бабуле говоришь? Жаль бабулю, она хоть и строгая была, но любила меня. Там вообще гадость получилась. Тут виноват я, ох и виноват! Нечего было дядю Сашу слушать. Но, с другой стороны, как его не послушать? Он же мой начальник. Дядя Саша сказал, что у него есть препарат, который помогает у человека всё дознать. Укол делают - и всё: человек как бы спит с открытыми глазами и рассказывает. Он сказал, что это очень важно, для нашего дела важно - расспросить бабулю. А она ни в какую не хотела о тебе говорить. Вот он и вколол ей. Она всё и рассказала. А потом надо было отвезти её из Лисьего Носа назад в Ленинград. Но уже день наступил, соседи крутились бы рядом. Мы подумали и решили оставить её на даче. Привязали, чтобы она не упала - лекарство-то ещё действовало, она себя не осознавала и кто знает, куда потащилась бы. Мы решили, что я попозже, когда стемнеет, заеду и заберу бабулю. Но меня срочно командировали во Псков. Я сразу позвонил дяде Саше, и он сказал, что всё сам сделает. И не сделал.