Он достал блокнот, записал в столбик: мама, Кира, отец. Объединил их фигурной скобкой и приписал: искать. Подумал и добавил: Сергей. Потом дописал второй пункт: купить одежду - и перечислил необходимое для себя и Шурки. Так он педантично составил список длиною в целую страницу. Мысленно посмеялся над собою: педантизм не русская черта характера, но сказывались годы жизни в Германии. Допил холодный чай, завернул остатки ветчины в бумагу и положил между рамами окна, чтобы не испортились -холодильников здесь нет. Улёгся рядом с Шурочкой, думал, что от усталости не заснёт. Но едва голова коснулась подушки, провалился в глубокий сон.
Его разбудил незнакомый шум города: цоканье копыт, какие-то непонятные крики, свистки, потом ко всему этому добавился шум в коридоре. Проснулась Шурка и села на постели, потирая кулачком глаза.
-Доброе утро, - улыбнулся ей Серёжа, прислушиваясь к топоту сапог в коридоре, - кажется, там целая армия топочет...
-Доброе утро, - еле слышно отозвалась Шурка.
-Вот видишь, - обрадовался Серёжа, - ты уже шёпотом можешь говорить!
-У тебя здесь клок чёрный, - Шурка тронула его висок.
-Запачкался? - он подошёл к маленькому настенному зеркалу, - вроде, нет...
Действительно, над ухом появился смоляной клок волос, исчезла его снежно-белая седина - предмет гордости, потому что ему страшно не нравилось, когда седина отливала желтизной. Теперь его густые волосы напоминали мех серебристой лисы, или, как в народе говорили, перец с солью. Он внимательно разглядывал себя в зеркале. А что если он, очутившись во времени, где ему исполнилось около полутора лет, теперь начнёт стремительно молодеть? Что станет с Шурочкой? Он похолодел от этой мысли.
-Мне надо в туалет, - услышал он Шуркин шёпот.
-Пошли, - он решил не поддаваться панике, решил заниматься делами из длинного списка, составленного ночью, и далеко не заглядывать. Будь что будет.
Несколько часов спустя они с Шуркой так преобразились, что теперь уже никому бы не пришло в голову оглядываться на них. Посетив пару домов готового платья, они остановились на относительно дешёвом магазине под вывеской "Шульц. Венский шик". Там Серёжа купил себе пиджачную пару, причём приказчик, помогавший примерять костюм, наговорил столько любезностей насчёт его фигуры, что вогнал его в краску. Шурке купили костюмчик в английском духе и пальто. Хотели прикупить и ночую сорочку мадаполамовую с шитьём и прошивкой - очень простой кружавочкой по вырезу за 2 рубля 75 копеек. Но Серёжа решил, материал уж больно жёсткий - Шурке будет неприятно в ней спать. Поэтому остановили выбор на нансуковой без рукавов за 1 рубль 90 копеек, но зато с шитьём. И Шурке понравилось, как рубашка блестит и какая тонкая да гладкая на ощупь. А когда девочку подстригли в "русском стиле", получился хорошенький глазастый мальчишка.
Этим вечером они решились на визит. Серёже в голову не пришло, что он нарушает правила этикета, явившись вечером в незнакомый дом без приглашения. К тому же он собирался нанести визит вместе с Шурочкой - не оставлять же её в меблирашке?
Извозчик довёз их до Каменноостровского проспекта. Шурка крутила головой, разглядывая дома и прохожих. И Серёжа от неё не отставал. Всё вокруг было знакомым и незнакомым одновременно. Всё привлекало внимание: дамы в огромных шляпах, мужчины в галошах, мальчишки-газетчики, снующие между людьми, экипажи и извозчики, очень-очень редкие смешные автомобили, мастеровые в картузах, тётки в платках - киношный призрачный мир. И они с Шуркой - персонажи этого странного мира.
Они прошли через открытые ворота с уже зажженными медными светильниками, мимо фонтанчика, разбрасывающего вокруг себя серебристую россыпь капелек, к знакомому Серёже с детства подъезду. У зеркальных дверей стоял усатый швейцар в шинели с воротником, отделанным золотисто-жёлтым галуном.
-Любезный, квартира госпожи Баумгартен-Хитровой в каком этаже будет?
Швейцар оглядел их, поклонился, открыл перед ними дверь:
-Третий этаж, по левой стороне. Извольте на подъёмную машину, господин хороший.
-Благодарю, мы с сыном пешком...
На чёрно-белом мраморе не было ни соринки, ковровая дорожка с медными штоками чисто подметена.
-Знала бы ты, как твоя мама отмывала эту лестницу... Теперь я понимаю, почему она так старалась, - шепнул Серёжа Шурке.
Дверь им открыла молоденькая горничная в белой наколке и передничке и вопросительно уставилась на них.
-Скажите, голубушка, барыня дома?
-Да, - ответила горничная, рассматривая посетителей, - как прикажете доложить?
-Барон Тузенбах. По личной надобности.
-Прошу подождать. Узнаю, сможет ли барыня вас принять, - горничная упорхнула в глубину квартиры. Серёжа заставил себя отвлечься от воспоминаний и сосредоточиться на предстоящей встрече. Он весь день ломал голову, под каким предлогом можно появиться у Кириной тёти и ничего лучшего не сочинил, кроме как представиться давним приятелем её отца.
Вернулась горничная и пригласила их в гостиную. Серёжка не ожидал, что Полина окажется такой молодой и хорошенькой женщиной. Она стояла возле огромного фикуса, будто в тени африканской пальмы, элегантная, стройная, с копной светло-русых волос, уложенных в пышную причёску, едва уловимое сходство напоминало об их с Кирой родстве.
-Чем обязана? - мужчина, так внезапно возникший в её доме, был высок, неприлично хорош собой и ужасающе дёшево одет. И ещё: горничная не подала его визитную карточку. Видимо, у него таковой не имелось. У Полины тут же мелькнула мысль, что этот человек не заслуживает доверия.
-Простите, сударыня, - начал Сергей, удивляясь собственной смелости, - простите, что занимаю ваше время...
-Ах, оставьте, сударь, - прервала его Полина, внимательно вглядываясь в незнакомца. - Какое дело привело вас ко мне?
-Моя фамилия Тузенбах, Николай Львович. Это мой сын Александр. Я давний знакомый вашего зятя, мы с Сергеем Петровичем вместе учились. Когда-то близко дружили, вели переписку. Более того, я являюсь крёстными отцом вашей племянницы...
-Как? Вы, сударь? - удивилась Полина, - впервые слышу...
-Да, это так. Боюсь, я был не очень хорошим крёстным отцом. Но вот теперь хочу исправиться. Хотелось бы увидеться с крестницей и передать ей давно обещанный крестик, - он вынул из кармана крест с жемчужиной и протянул его Полине. Она взяла его, повертела в пальцах и вернула Сергею.
-Но что же вы хотите от меня? - её глаза были полны недоумения.
-Помогите нам увидеться с вашей племянницей, сударыня.
То, что последовало за этим, показалось фрагментом из какого-то плохого спектакля. Полина вдруг заломила руки:
-Вы - крёстный отец? - она горько улыбнулась, - вы - совершенно не знакомый для меня человек требуете встречи с моей дорогой племянницей? Вы, сударь, говорите, что состояли в переписке с её отцом, следовательно, имеете представление, о том, где живёт моя племянница. Иначе говоря, можете сами съездить туда и лично передать ей свой дар. Вместо этого вы являетесь ко мне и рассказываете какую-то историю с этим крестиком. По-вашему, я должна вам верить?
Серёжа слушал в смущении.
-Понимаю. Вам нужны доказательства. Возможно, некие тайны семейства Стоцких, доступные мне, внушат вам доверие? Скажите, имя Григория Александровича Иванова вам знакомо?
-Да, я знаю господина Иванова.