Шурка потянулась, зевнула и уставилась на большую коробку в углу. Там что-то возилось. Она вскочила и осторожно подошла. В коробке лежала большая пушистая кошка, три котёнка ползали по её серой спинке, а четвёртый ловил белый кончик хвоста. Кошка не испугалась Шурки, спокойно лежала, только хвост её стал двигаться чаще да расширились зрачки жёлтых глаз.
-Ты не бойся, - прошептала Шурка, не подходя ближе, - я не трону твоих котят. Можно, я постою здесь и посмотрю?
Кошка ничего не ответила, лизнула лапку и опустила на неё голову, а котята решили поесть. Глядя на них, Шурочке тоже захотелось есть, но сначала надо в туалет, потом умыться, переодеться в чистое, а уж тогда можно и позавтракать.
-Шурка, проснулась? - чисто выбритый, умытый Серёжа сегодня выглядел много лучше, чем вчера. - Пойдём, покажу, где здесь моются и всё остальное.
Он захватил чайник с плиты, чтобы Шурка могла помыться тёплой водой. Пока она умывалась, он поменял бельё, надел чистую рубашку, достал всё необходимое для Шурки и разложил на диванчике. Подумал, что нужно выстирать бельё, а то им нечего будет надеть. Кошка, прищурившись, наблюдала за его действиями, котята спали, накрывшись её пушистым хвостом, как одеялом.
Сегодня осень решила вспомнить о лете: ни дождя, ни мороси, даже тумана не было. Тепло и сухо. Какой-то мужчина подъехал верхом, спрыгнул с лошади и уверенно направился в кухонную пристройку. Сергей смотрел на него из окна и ловил себя на том, что его лицо кого-то напоминает. Но он готов поклясться, что никогда с этим человеком не встречался. В дверь стукнули и, не дожидаясь ответа, вошёл высокий незнакомец.
-Здравствуйте, - поздоровался он по-эстонски с Сергеем, снял шляпу и повесил её на крючок.
-Здравствуйте, - по-русски ответил Серёжа, разглядывая незнакомца. Тот, в свою очередь, не сводил с него глаз.
-Вижу, у доброй Марты гость, - он чисто говорил по-русски, без акцента, - где же сама хозяйка?
-Видимо, хлопочет по хозяйству. Вот хлеб свежий испекла, ещё горячий.
-Удивительная женщина: ни минуты не посидит. Уж как её господин граф уговаривал отдохнуть, пока они в отъезде. Ни в какую! Говорит, скучно ей без работы. А хлеб её все в округе знают, мягкий да лёгкий - нигде лучше не найдёте.
В кухню просочилась Шурка с кошкой на руках и уставилась на незнакомца.
-О! Какая барышня пожаловали, - восхитился он, мгновенно определив пол Шурки. Он протянул ей руку, - позвольте представиться: Рихард Генрихович Артен.
Шурка прихватила одной рукой кошку и осторожно вложила свою ладошку в крепкую ладонь господина Артена, прошелестела в ответ так, как её учил Серёжа:
-Александра Тузенбах, - кошка выскользнула из-под Шуркиной руки на пол и стала тереться о сапоги Артена, потом одним ловким движением взлетела ему на руки. Он привычно поймал её и посадил на плечо. Она тут же стала умываться, удобно устроившись на широком плече господина Артена.
-А почему шёпотом? Я испугал тебя?
-Простите, господин Артен, я не представился, - вмешался Серёжа, - Николай Львович Тузенбах. Шурочка моя сестра, и здесь мы, чтобы показать её доктору Палену.
-Ах вот оно что, - Артен кивнул, - тогда всё ясно. Но вот ведь незадача: доктор Пален сейчас в отъезде, а когда вернётся не известно.
-Да, Марта уже сообщила об этом. Но, видите ли, возвращаться нам некуда. Мы распродали всё наше хозяйство перед отъездом. Да вот в дороге случилась неприятность: обчистили нас на вокзале в Петербурге. Всё, что осталось, поместилось в саквояж.
-Беда-то какая! - посочувствовал Артен, - и документы утащили?
- К счастью, не все. То, что у меня в бумажнике было, осталось. Марта говорит, что мы не можем здесь оставаться, что здешний управляющий очень строг к чужим людям. Но у нас на обратную дорогу ничего нет. Да и куда ехать? Лучше всего мне бы работу какую сыскать и ждать возвращения доктора.
-Да, чужих у нас не любят. Да и плохо сейчас в уезде: шалят мужички. Вот я Марте всё говорю, мол, сидишь тут одна, не ровён час забредёт кто недобрый. Мало ли что... Хоть бы собаку завела. А работу у нас сейчас сыскать трудно. К зиме дело идёт, сами управляемся.
-Господин Артен, доброе утро! - с появлением Марты в кухне, казалось, стало светлее. - Случилось что? Или так, в гости?
-Доброе утро, Марта. Вот заехал тебе сказать, что неспокойно у нас стало. Хутор Терву на днях сожгли, да добро растащили. Хорошо, хоть все живы остались. И это уже не первый случай.
-Что ж не ловят бандитов? - она быстро собирала на стол.
-Послали стражников, да пока они добрались до хутора, там уж одни головешки остались. Может, ты, Марта, всё же переберешься в Большое имение?
-И что мне там делать? Кухарка у них есть, да не одна. Спасибо за заботу, господин Артен, но я у себя тут привыкла.
-Ну, как знаешь, - он повернулся к Серёже, - так, говорите, всё мазурики утащили? А если бы вам предложили сторожем при господском доме пожить? Не обидела бы вас такая служба, господин Тузенбах?
-Сторожем? - удивился Серёжа, - разве это служба? Это для инвалидной команды дело...
-Не хотите, значит? - поднял тёмную бровь господин Артен, - ну...
-Кто сказал, что не хочу? Да мне сейчас любая работа нужна, - поторопился исправить свою оплошность Сергей.
-Вот именно: любая, - назидательно помахал рукой Артен. - Да и Марте не так одиноко здесь будет. Как ты считаешь, Марта?
-Тут вы абсолютно правы, господин Артен, - согласилась женщина.
-Подождите, - спохватился Серёжа, - но, говорят, у вас тут строгий управляющий. Вдруг он не разрешит?
Господин Артен кивнул и улыбнулся:
-Управляющий, слышал, точно строгий. Но мы его уговорим. Да, Марта?
Та улыбнулась в ответ:
-Само собой, конечно, уговорим.
-Вы уже, наверное, догадались, господин Тузенбах, что этот строгий управляющий - это я и есть. И от имени господина доктора я могу нанимать работников. Так что считайте себя принятым на службу, но для порядка хотелось бы взглянуть на ваши документы.
Сергей протянул управляющему свою паспортную книжку, тот внимательно изучил её и вернул назад.
-Ну что ж, паспорт ваш хороший. Жить будете в доме. Там есть комната горничной. Марта покажет. Что будет входить в ваши обязанности? Каждый день проветривать дом, раз в три дня протапливать печи. А то сырость наша губительна для книг и мебели. Неплохо бы с пылью побороться, но это на ваше усмотрение. Сам терпеть не могу пыль вытирать, потому и не настаиваю. И ещё часы заводить надобно. Их в доме много - разберётесь. И, конечно, если хотите, помогайте Марте. А за это она кормить вас будет да обстирывать. Подходит вам такая служба?
-Господи, да я и надеяться не мог на такую удачу! - обрадовался Серёжа.
-Вот и хорошо. Да, ещё. Завтра пришлю вам собаку - будет дом охранять. Что ж не спрашиваете о жаловании? Каждая служба должна оцениваться. Думаю, господин Пален не возражал бы против 20 рублей сторожу. Вот вам аванс в десять рублей. Скоро в Ревель мой помощник поедет, так я велю ему за вами заехать. Купите в городе себе всё на первый случай. В Тапсе или Везенберге не покупайте, там не самый лучший товар.
Потом они пили кофе, намазывая на тёплый ещё хлеб такое вкусное масло, что Шурка съела целых два бутерброда и выпила два стакана чая с молоком. Кошка как сидела на плече управляющего, так и продолжала сидеть, поглядывая на стол жёлтыми глазами и щурясь от удовольствия, когда он поглаживал её пушистую спинку. Когда господин Артен уехал, Марта повела их в дом "определяться на постой". Чувствовалось, что здесь давно не живут люди. Идеально чисто, всё в полном порядке, но жильём не пахнет.
В памяти Серёжи почти не сохранилось, как они с отцом и мамой приезжали сюда до Первой мировой войны, но как они с Эльзой Станиславовной и Иваном Фёдоровичем прожили здесь одиннадцать месяцев в тридцатые годы, - это время он отлично помнил. Дедушка (Иван Фёдорович ему раз и навсегда объяснил, что сын его сына для него - внук и никак иначе) с энтузиазмом отправлялся в пешие прогулки, в которых их сопровождала бабушка, не желавшая мириться с возрастом. Теперь, идя за Мартой, он вспоминал свою жизнь здесь. За ними, косясь на портреты на стенах, пробиралась мимо мебели, затянутой чехлами, Шурка.