-Штефан вернулся, - глухо отозвалась она, проходя мимо.
-Да что ты! И как он? - он посмотрел ей вслед и догадался, что случилось нечто плохое, иначе она не прошла бы мимо траурной тенью.
-Никак. У него по-прежнему синие глаза, и он требует, чтобы я помогла ему вернуться к жене, - её тон говорил, что Кира на грани срыва.
Серёжа вылез из постели, прошлёпал к кровати, где рядом с Шурочкой скорчилась Кира, набросил на неё одеяло.
-Значит, Иво Рюйтель? - догадался он. - Слышал я о таких вещах. У нас в Германии военные медики эксперименты проводили, они программировали человека и тот выполнял свою программу. Отменить её можно было только по кодовому слову. Ты вот что, постарайся сейчас поспать, ну хоть чуть-чуть. Мы найдём это слово, слышишь, найдём.
Кира молчала, он погладил её по голове, как маленькую девочку:
-Спи. Через час разбужу и отвезу в Большое имение, а потом устроим тебе торжественное возвращение. Шурку я предупрежу.
Серёжа отвёз её в имение и сдал на руки Софье Григорьевне к восьми утра. У той лицо вытянулось при виде запавших Кириных глаз и тёмных кругов вокруг них. Но она ничего не сказала, перебросилась с Серёжей парой слов и пошла собираться. Она решила, что ни за что не оставит девочку в такой трудный для неё момент и в дом Паленов одну не отпустит. А Кире стало казаться, что эта ночь никогда не кончится. За окном по-прежнему было темно и морозно, и надо было помочь Софье Григорьевне собрать и уложить вещи, но на Киру нашла чудовищная апатия. Она свернулась клубочком под пледом и мрачно уставилась в одну точку сухими глазами, слушая тихую возню Софьи Григорьевны.
В дверь постучали. Софья Григорьевна удивилась: кто бы это мог быть в такую рань? Она открыла дверь.
-Это вы, Вацлав Борисович? Не кажется ли вам, что сейчас несколько рановато для визита? - не слишком любезно поинтересовалась она.
-Прошу прощения, но мне надо видеть Киру... Киру Сергеевну, и добавил: - срочно.
-Она устала, сейчас спит, - стала выпихивать его за дверь Соня, но с высоченным Вацлавом ей было не справиться.
-Сонечка, пусть войдёт, - подала голос Кира, - я не сплю.
Вацлав ввалился в комнату, чем-то сильно встревоженный. Увидел Киру, замер, потом сел на стул, не снимая пальто.
-Ну и вид у тебя, - вырвалось у него, - ты что - всю ночь шампанское пила?
-Говори, зачем пришёл, - отрывисто бросила она.
-Кирка, тут дело такое. В общем, я пришёл тебе сказать, что Григорий Александрович что-то нехорошее задумал. Он сейчас на винокурню пошёл, потому я забежал к тебе.
-Ты толком можешь сказать? Что нехорошее? - подняла голову Кира. - О чём ты?
Вацлав помялся:
-Не знаю я всего. Не доверяет он мне почему-то. Только слышал я, как он говорил с кем-то, что надо с девчонки начать и тогда ты как шёлковая станешь.
Киру как пружиной подбросило:
-Он о Шурочке говорил? - она схватила его за отвороты пальто и яростно встряхнула - откуда только силы взялись? - О Шурочке?!
-Пусти, чего ты меня-то трясёшь? Конечно, о Шурочке твоей. О ком же ещё?
-А с кем он говорил? - она постаралась взять себя в руки.
-Не видел я. Вошёл в комнату, а он один там. Вот только что говорил с кем-то, а в комнате, кроме него, никого. С ним всё время какая-то чертовщина происходит... Короче, я тебя предупредил. Пора мне, а то он узнает, что я к тебе бегал.
-Иди. Спасибо, что сказал. Да, Вацлав, вот возьми, - она достала из кармана крестик, - просили тебе передать...
-Бабулин крест! - он обрадовался, - я уж думал, что потерял его. Но как он у тебя-то оказался?
-Ниночка с тебя сняла и отдала Серёже, чтобы он мне передал.
-Почему тебе? - не понял он.
-Здесь жемчужина из моего ожерелья, - просто сказала она. - Когда-то я подарила его Ниночке. Иди, Вацлав, иди. Я умею помнить добро. Иди. И берегись господина Иванова.
Вацлав надел крест, потоптался, потом махнул рукой и быстро вышел. Софья Григорьевна заглянула к Кире:
-Я уже всё собрала. Очередь за тобой, - она постояла в нерешительности, - как ты думаешь, нам обязательно заходить к хозяйке дома для прощания?
-Правила вежливости требуют, Сонечка, чтобы мы попрощались, - Кира быстро и ловко собирала свои немногочисленные вещи и укладывала их в дорожный саквояж.
В дверь снова постучали.
-Да что же это сегодня? - всплеснула руками Соня и поспешила в соседнюю комнату. Это оказалась Хельга. Она внесла поднос с кофе и булочками. Рядом с кофейником лежал длинный конверт.
-Барыня просили передать вам, - указала на конверт Хельга.
-Письмо? - удивилась Соня, взяла конверт, открыла его. Там оказались две бумажки в десять и пять рублей. Софья Григорьевна вспыхнула: ей передали деньги через горничную! Словно дворнику на водку дали. Она выпрямилась, царственно кивнула:
-Благодарю вас, Хельга. Вы нам много помогали. Возьмите это себе.
Хельга в изумлении отступила, но потом несмело улыбнулась и поклонилась:
-Благодарствую, барыня. Всегда к вашим услугам, - сгребла конверт и выскочила за дверь.
-Надо же, через горничную деньги! - возмущалась Софья Григорьевна, наливая себе и Кире кофе, - как прислуге вынесли!
-Сонечка, Бог с ней, ты лучше поторопись. Сейчас Серёжа заедет за нами. Надо на мызу ехать. Не зря Вацлав приходил. От Гришки-прохвоста любой гадости надо ожидать.
-Да, да. Я уже готова. Ты-то кофе глотни, здесь его варят очень даже неплохо.
-Не могу. У меня кусок в горло не идёт, - Кира вглядывалась в ещё тёмный двор, - что же это Серёжа не едет?
Сергей приехал через полчаса в больших санях, причём править доверил Шурке. Она лихо восседала на облучке, крепко сжимая вожжи в руках.
-Мама! Смотри, как я умею! -сипло крикнула она, завидев Киру. А у той при виде дочери сразу на душе легче стало. И на миг ей показалось, что загадку, которую им преподнёс Штефан, они смогут легко разрешить, надо только сделать маленькое усилие. Для начала неплохо бы посоветоваться кое с кем. Кира оглядела двор. Да, надо обязательно встретиться с Артеном, и как можно скорее. Но, как назло, нигде не было видно его приметной фигуры.
-Ты ищешь кого-то? - заметил Серёжа её заминку.
- Артен срочно нужен, - объяснила она.
-Так он у нас на кухне с Мартой кофе пьёт, - улыбнулся Сергей. Он радовался, что у Киры сменилось настроение к лучшему. Хотя тёмные круги вокруг глаз говорили об усталости и не украшали её.
Погрузив и привязав чемоданы, дамы устроились в санях. Кира оглянулась. Уплывал, прятался за деревьями барочный усадебный дом с холодно блестевшими в свете начинающегося зимнего дня окнами. Холодный дом с чопорными обитателями, ну и Бог с ними. Она прижала к себе Шурку, закутанную в длинную, купленную на вырост шубку. Пока девочка рядом, ничего плохого не случится - в этом она была твёрдо уверена. Но не принимать во внимание слова Вацлава было бы глупо. И об этом тоже надо поговорить с Артеном. Кира решила не просто так с ним побеседовать, а поговорить начистоту, рассказать ему всю свою историю, хотя у неё не было сомнений, что он и так её знает не хуже её самой. Теперь надо выдержать "дружеский" приём Эльзы Станиславовны, уж она-то сумеет Кире показать её настоящее место. Хорошо, что Соня с нею, - хоть какая-то поддержка.
А Софья Григорьевна испытывала неловкость оттого, что сейчас она буквально вломится в чужой дом, куда её никто не звал. Она стала придумывать себе оправдания, но ничего, кроме желания помочь Кире и быть рядом с нею когда трудно, ей в голову не пришло.
-Кира, - она нерешительно глянула на девушку, - давай скажем всем, что я твоя тётка? Конечно, мне бы больше хотелось представиться твоей старшей сестрой, но это, на мой взгляд, уж слишком.
-Сонечка, ты что, робеешь перед Эльзой Станиславовной? - та кивнула, - и я тоже, - призналась Кира, - я тоже её боюсь. Давай бояться вместе!
-Мама, это в мультике котёнок так говорил щенку, - хрипло засмеялась Шурочка, - они грозы боялись. Ты же не боишься грозы, правда?
-Грозы не боюсь, правда. А Эльзы Станиславовны побаиваюсь. Шурочка, ты помнишь, что тебе Серёжа говорил? Это будет, как в театре, мы будем играть роли, будто раньше не знали друг друга и встретились впервые только сегодня. Твой папа всё ещё нездоров, поэтому он не считает тебя своей дочкой, да и меня женой не считает. Он всё ещё уверен, будто он Иво Рюйтель.