Я расположился в кресле перед ним. Со мной не было никого. Лампочка издавала едва различимое гудение.
— Что такое Иркалла? — прозвучал первые вопрос.
Это сейчас интересовало меня больше всего.
— Место, из которого нет возврата, — ответил Алим-Д’аахан. — Мир, куда попадают проклятые. Вечность, полная тьмы и пыли. Даже воду там приходится добывать, выжимая чёрные холодные скалы. Страшно попасть туда. Ещё страшнее — там находиться.
— Ты там бывал?
— Если бы я там был, то не был бы здесь. Оттуда нет возврата.
— Что, совсем никакого способа?
— Никому ещё это не удавалось.
Уклончивый ответ. Зато объективный.
— Что ещё ты знаешь об Иркалле?
— Ничего. Чтобы знать о ней, нужно увидеть её. А оттуда…
— Да-да. Нет возврата. Это мы, вроде, уже выяснили.
— Нет возврата, — всё равно закончил аль-гуль.
— Откуда же ты знаешь то, что рассказал?
— Предания. Переходят из уст в уста.
— Значит, кто-то там побывал и вернулся, чтобы поведать об Иркалле?
— Это мне неизвестно.
Пусть так, но логика подсказывала, что легенды приукрашены. В противном случае Иркалла была бы просто мифом. Может, так и есть? Ведь, по сути, Алим-Д’аахан ничего не знает о том, куда ведут порталы Есении. Он лишь повторил страшную сказку. А вдруг Иркалла — просто выдумка? Выходит, я от него почти ничего не узнал. А то, что узнал, подлежит сомнению. Плохо. Неинформативно.
— Кто может знать больше об этом мире, который так пугает тебя? — последняя попытка.
— Король.
— Какой король?
— Магариб-Д’Алои.
— Кто это такой?
— Великий воин. Мудрый и хитрый.
— Его имя по конструкции похоже на твоё. Он аль-гуль?
— Да.
— Значит, у вас есть король… Он правит ордой?
— Да.
Вот это новость. Интересно, в курсе ли парни из Белого города?
— Почему ты думаешь, что он может знать об Иркалле больше тебя?
— Король стар и мудр.
Так себе причина. Но допустим.
— Как мне с ним встретиться?
— Никак. Магариб-Д’Алои не говорит с людьми.
— А если ты его попросишь?
— Магариб-Д’Алои не говорит с людьми.
Так, ладно. С этим ясно. Отложим.
— Наш император или кто-нибудь в Камнегорске знает о вашем короле?
— Нет.
Ожидаемо.
— Зачем ты хотел занять место нашего правителя?
— Чтобы править вами.
— И впустить в город гулей?
— Нет.
— Почему это? Разве вы не мечтаете сожрать всех, кто здесь живёт?
— Гули мечтают.
— А аль-гули нет, что ли?
— Нам это не нужно. Мы питаемся редко.
Я откашлялся перед тем, как задать один из главных вопросов.
— Тогда зачем вы участвуете в набегах?
— Чтобы пожинать урожай.
Мне вспомнилась сцена, которую я наблюдал во время нападения орды: аль-гуль, собирающий некую энергию, исходившую от мёртвых чудовищ.
— Что за урожай?
— Когда гуль умирает, из него выходит частица Иблиса, нашего создателя. Мы забираем её, чтобы накапливать магию. Так же, как это делаете вы.
— Значит, твоя техника работает на этих… частицах Иблиса?
— Да.
— Погоди! Ты хочешь сказать, что аль-гули бросают своих низших сородичей в бой только для того, чтобы потом забрать их… души?
— Не хочу.
— Чего не хочешь?
— Говорить.
— Это понятно. Я имею в виду, вы делаете это? Используете гулей, чтобы создавать и питать техники?
— Да.
— И поэтому в уничтожении города вы не заинтересованы…
Я откинулся на спинку кресла. Чёрт, это ещё нужно переварить. Я, конечно, подозревал нечто подобное, но не ожидал, что всё настолько цинично.
— Город должен жить, — сказал монстр напротив.
— Поэтому нападения происходят не слишком часто?
— Да. Нужно время, чтобы пополнить запас пищи для гулей.
— Ну, тут вы частите, если честно. Могли бы и подольше ждать. Люди не так быстро рождаются и растут.
— Орда хочет есть.
Ну, понятно. Контролировать огромное число голодных гулей трудновато. Проще время от времени утолять голод одной части, одновременно избавляясь от другой. Ловко.
— Это придумал ваш король?
— Да. Он мудрейший из правителей.
Угу. Просто лапочка!
— Так зачем вам контролировать власть в городе?
— Управляя Камнегорском, мы смогли бы добиться полного контроля над численностью орды.