Затем бросила взгляд на тонкие наручные часы и извинилась:
— Прошу прощения, господа, я обещала вернуть мисс Эйвери домой не позднее восьми. Пойдем, Тина.
Та послушно выбралась из-за стола, не жалея даже о недоеденных устрицах, и почти выдернула теплую, подбитую темным мехом мантию из рук ресторанного служки, заведовавшего гардеробом. Подняла воротник прежде, чем выйти на улицу — погода в последние несколько дней оставляла желать лучшего, — но заговорила, лишь когда они прошли уже несколько ярдов по покрывающей мощеный камень смеси подтаявшего снега с грязью.
— Зачем нужно было…?
— Не здесь, Тина.
Джанет первой свернула в ближайший проулок и протянула спутнице руку. Хлопок парной трансгрессии выбросил их перед высокими коваными воротами одного из домов Блэков, называемого загородным, но в действительности прячущегося в такой глуши, что даже до ближайшего маггловского поселения длиной в одну улицу и три дома пришлось бы идти несколько часов. Снег здесь шел сильнее, чем в Лондоне.
— И всё-таки зачем ты сказала им, что живешь…? — вновь попыталась Тина, хмуря лоб. Это ее не красило. Эту девчонку вообще мало что могло действительно украсить — Тина могла казаться миловидной, но не более того, — а уж такой насупленный вид и вовсе придавал ей сходство с разбуженным посреди зимы и не понимающим, что тут творится, медвежонком.
— С Пожирателем Смерти? — закончила за нее Джанет и позволила себе негромко рассмеяться. Всего одна аллея. Одна прямая аллея, и она выскажет ему всё, что думает об этой манере отправлять ее мозолить глаза чистокровным, когда он уходит в рейд. — Тина, милая, ты невнимательно слушала. Я сказала лишь, что мне интересен мужчина, который не подходит мне по статусу. Да, ни для кого в Министерстве не новость, что у меня немало поклонников и что я, вероятно… состою в отношениях. Но мы начали этот разговор с маггловских веяний. Так какой вывод сделает и наша дорогая Дарлин, и ее обеспокоенный собственным престижем муж, исходя из предмета разговора и моей фразы про статус?
Тина задумалась всерьез, насупившись еще сильнее. Ну же, девочка, это же простейший прием.
— Они подумают, — осторожно начала Тина, наконец сообразив, на что ей намекают, — что этот мужчина — грязнокровка?
— Вероятнее всего, — согласилась Джанет.
— И что это дает? — вновь зашла в тупик Тина. Джанет обернулась через плечо, чуть сбавив шаг, и ответила с еще одним негромким смешком:
— А разве это не романтично? Молодая девушка из чистокровной семьи влюблена в грязнокровку, но не может выйти за него замуж из-за зашоренности нашего замечательного общества. Должна быть, она еще и в ссоре с отцом из-за своего романа, раз вынуждена работать в Министерстве! Я периодически напоминаю начальству о своей нелегкой судьбе тем или иным способом, чтобы оно делало верные выводы и работало с правильными людьми.
— И Селвин на это купится?
— Селвин — политик, — хмыкнула Джанет, но смешок почти заглушило стуком ее каблуков по вычурным мраморным ступеням широкого парадного крыльца. — Он совершенно не подвержен приступам сентиментальности из-за красивой истории любви. Но он знает, как важно для него выглядеть хорошо в глазах публики. Так кого он первым делом приблизит к себе, если официальная политика Министерства направлена против притеснения магглорожденных? Очередного мужчину, целиком и полностью состоящего из веры в то, что чистота крови дает ему исключительные права, или несчастную влюбленную, да еще и женщину, которая не побоялась пойти против вековых устоев и… кхм… опуститься до уровня грязнокровок? — спросила Джанет, проходя в распахнувшиеся двери и одним небрежным движением стряхивая снег с завитых волос. — Да половина этих грязнокровок теперь скажет что-нибудь вроде «Надо же, чистокровная из та-а-акой семьи, а живет, совсем как мы! И на работу ходит, как все, и мужчин выбирает не по статусу крови, а по сердцу». А знаешь, — вновь хмыкнула Джанет, бросая зимнюю мантию в руки выскочившего им навстречу домового эльфа, — это даже забавно. Мужчину-то я как раз выбирала… кхм… по сердцу. Только вот ханжи-грязнокровки немедленно заявили бы обратное, если бы знали правду. Они ратуют за свободу выбора, но если ты по-прежнему выбираешь чистокровного, то грязнокровки расценят это, как плевок в лицо. Они считают, что у них должно быть право переспать со мной, просто потому, что однажды им пришло письмо из Хогвартса. Раз их пригласили в этот мир, то мир должен немедленно пасть к их ногам и никак иначе.
Каблуки застучали по ведущей на второй этаж лестнице.
— И они действительно так думают? — удивилась Тина, спеша следом. Ее каблуки были на два дюйма ниже — их не назвали бы каблуками даже в лавке мадам Малкин, специализировавшейся в первую очередь на продаже всякого… ширпотреба для вчерашних магглов и прочих бедных слоев населения, — но стучали в разы громче.
— Умные, — согласилась Джанет, — конечно же, нет. Но они в меньшинстве. Большинство же хочет стабильную работу, пинту пива за полцены и красивую женщину в постели. Если красивая женщина в ответ выдвигает требования к манерам, внешнему виду или кошельку, то большинство ожидаемо обижается. И заводит свою любимую песню о… — она остановилась в дверях гостиной и осеклась на полуслове. — Что произошло?!
— Операция пошла немного не по плану, — ответил Майлз, сидя в обитом баснословно дорогой драконьей кожей кресле и прижимая к шее платок, наверняка пропитанный бадьяном. Джанет, впрочем, смотрела не на него. — Тина, милая, не делай такие испуганные глаза, я уже выпил половину зелий из арсенала уважаемого мистера Мальсибера.
— Немного?! — повторила Джанет, проходя — почти пробегая — к такому же кожаному дивану и видя лишь бледное лицо, прилипшие ко лбу темные волосы и неестественно обмякшую на самом краю дивана руку в окровавленном рукаве.
— Правое плечо не трогай, — предупредила Майлз, когда она осторожно присела рядом и коснулась холодной щеки. Темные ресницы слабо дрогнули в ответ. — Раздроблено… Ну, можно сказать, что просто в пыль.
— Как?!
— Не поверишь, — просипел Антон, открывая глаза с неестественно расширенными зрачками. — Нарвался на оборотня.
— На нашего?!
— Обижаешь. На… чужого. Сивый, сука… Кто его просил… кусать этого Люпина?
— Лорд, я полагаю, — беспечно отозвался Майлз, вяло отмахиваясь от взволнованной дочери. — Это еще что, — хмыкнул он, глядя на то, как Джанет замерла с поднятой рукой, теперь боясь, что малейшее прикосновение даже не к плечу, а… хоть к чему-нибудь причинит еще больше боли. — Тут только рука и переломанные ребра, а вот Каркарова просто порвали. И там же бы и сожрали, если бы Антон не вздумал поиграть в альтруиста. Мальсибер, конечно, обещал собрать придурка заново, но крови с него натекло… Галлон, не меньше. Удивляюсь, как он вообще не умер в первую же минуту после такого тесного общения с этой животинкой. Меня еще по шее огрел, сука.
— Ничего, — просипел в ответ непрошенный герой, морщась от боли, даже когда он не пытался пошевелиться. — Эта псина даже… даже со своей регенерацией будет собирать себя… по частям следующие два дня. Чтоб… неповадно было.
— Не убил? — уточнила Джанет. Салазар бы побрал их обоих: и Антона с его привычкой лезть в драку, не задумываясь, и домашнего оборотня Ордена Феникса. Ни разу от этой псины не было ровным счетом никакого толка, а теперь мистер Люпин вдруг вздумал вспомнить о том, что он одно из самых опасных существ во всей Британии. Лучше бы опробовал свои навыки на собратьях. Сивый бы просто разорвал его одним ударом и пошел дальше.
— Не успел. Проклятье… Надо было сначала добить Лонгботтома, а потом уже… Если б еще Беллатрикс, ебать ее коромыслом… делом занималась, а не… таращилась на Лорда. Мало того… что дура… так еще и с недотрахом.