Эк, тебя мотнуло, хотел уж было прийти ей на помощь Сергей. Но, взвесив все рro et contra[15], принял благоразумное решение с мухой не связываться, а проводить дальнейшие наблюдения за ней издали, с высоты сидения на скамейке. Да, наблюдать за проделками этой мухи занятие увлекательное. Сегодняшнее утро, вне всяких сомнений, одно из наиболее плодотворных в моей жизни, констатировал Сергей. Жизнь перед тобой богаче любого вымысла. Разуй глаза, смотри и удивляйся.
К нему подошла девочка лет семи с апельсином в руке, и остановилась, пытаясь понять, что он с таким интересом рассматривает. Устав жужжать, муха притихла, вероятно, решила отдохнуть. Ничего не увидев, девочка склонила голову к плечу и, пристально вглядываясь Сергею в глаза, спросила тонким, нежным, как флейта голосом:
– Вы любите хурму?
– Нет. Она желтая, а желтое, к разлуке. Я скучаю по зиме, скорей бы прилетали белые мухи, – мечтательно ответил Сергей.
– Так грустно, когда безветренным вечером с неба тихо падает снег, – сказала она с таким чувством, что Сергей невольно прислушался к странным интонациям ее голоса, к таинственному глаголу звука.
Из-за клочковатых облаков выглянуло солнце. Яркие лучи брызнули Сергею в глаза, он зажмурился, в носу защекотало, ему стало немного больно и смешно, и он едва не чихнул.
– Вы такой печальный и, морщитесь… Почему? – заглядывая ему в глаза, с неподдельным участием спросила она.
– Я не печальный, я веселый. Такого развеселого поискать, да не найдешь. Просто у меня такое выражение лица. Было нормальным, а сделалось вот таким. Я как-то случайно отведал чего-то горького и, то ли скривился, то ли удивился, а лицо осталось таким навсегда. Теперь из-за этого происходят недоразумения, – обстоятельно разъяснил Сергей, барахтаясь в ее васильковых глазах.
– Да?.. У меня тоже! – с восторгом и детской доверчивостью, которая слагается из невинности и неведения, отозвалась она.
Только дети, гении и сумасшедшие могут найти общий язык, подумал Сергей. Вероятно, от того, что они более человечнее, чем обычные люди.
– А у меня такое выражение лица сделалось из-за расстройства чувств… ‒ доверительно сообщила она.
‒ Отчего же они расстроились? ‒ серьезно поинтересовался Сергей.
‒ Как бы вам сказать... У меня слишком большие ноги… Нет-нет, не подумайте! Ни сами ноги, а ступни, когда я надеваю туфли, я в них, как на лыжах. Ужасно выгляжу. Я не представляю себе, как можно жить с такими ногами... – непомерное уныние, граничащее с отчаянием, послышалось в ее голосе.
– У тебя обыкновенные ноги. К тому же, их две, что особенно радует… И ступни у тебя нормальные, голеностопные суставы, тоже, я тебя в этом авторитетно удостоверяю, как специалист по ногам, – с видом профессионала осмотрев ее ноги, солидно заявил Сергей.
– Более того, у тебя красивые ноги, они мне нравятся. Я бы, например, в тебя влюбился, но я люблю другую. Ты же понимаешь, двоих любить нельзя. Хотя, знаешь, вообще-то, можно, но жениться на двух сразу нельзя, наши законы этого не одобряют.
– Вот так всегда, – вздохнула она, отведя наконец свой тягостный взгляд. – Кого я ни встречу, он уже кого-то любит. Только не меня… – с совсем недетской щемящей надломленностью произнесла она, зябко приподняв острые плечи.
В ее голосе значения было больше, чем в словах.
– Чепуха! ‒ запальчиво возразил Сергей, ‒ Вот я, например, люблю тебя… – быть может, ей хуже всех, подумалось ему. Кто знает? – Я влюбился в тебя с первого взгляда и полюбил тебя с нежностью дыхания мотылька. Только я не могу на тебе жениться. Я поклялся никогда не жениться. Понимаешь? Но ведь для тебя выйти замуж не главное, как для некоторых… Не так ли? Гораздо важнее, что я тебе люблю. Ты со мной согласна? Да?
– Да… Конечно же, да! Меня еще никто не любил, даже мама. А папы у меня нет…
– У нас с тобой сегодня великий день: я тебя встретил и влюбился с первого взгляда. Если тебе станет одиноко, не важно, где и когда, ты только позови и я приду. Даже если меня не будет рядом, знай, я буду с тобой всегда, ты только позови!
‒ Только позови… ‒ тихо повторила она.
Ее серьезные глаза просияли надеждой. Вот, что в ней так привлекательно ‒ ожидание прекрасного чуда!
‒ Просто хлопни в ладоши, и я буду рядом, хотя ты меня не увидишь. Увы, я не всегда бываю видимым. Такая у меня работа, быть невидимым. Но, ведь для тебя не это главное, не так ли?
– Да... – едва слышно прошептала она, мучительно раздумывая над тем, что он сказал.