— Я думаю всё же, — спокойно, совершенно нормальным голосом, без нелепой экзальтации произнёс Джойс, — сначала надо сесть за стол — поужинать, а уж потом гадать: кто из нас есть кто…
— Насчёт ужина, это, конечно, нетривиальная идея, — усмехнулся доктор Джекиль, — а насчёт детектива… Я не понимаю почему возник столь нездоровый ажиотаж? В конечном итоге бояться его должен только тот, кто, действительно, является здесь лишним. Не так ли, Хайд?!
— Ну почему же, — угрюмо буркнул Хайд, — вы же сами, доктор, упомянули об объектах, не являющихся непосредственным воплощением создателя ВР. Объектах — без которых ВР будет продолжать существовать, даже если их полностью уничтожить!
— К счастью для этих обьектов в ВР, просуществовавших несколько лет, — всё тем же томным голосом сказала блондинка, — возникает ещё одна парадоксальная ситуация: в старых ВР практически невозможно определить, какие объекты являются базовой проекцией хозяина, а какие — побочным продуктом, — блондинка дурашливо хихикнула, но Марк подумал, что он явно поспешил с выводами о её интеллекте.
— А сейчас — к столу! — поспешно произнёс Джойс, — пока вы не ухлопали мой аппетит окончательно.
Глава 3
Стол был накрыт на семь персон. Странноватая посуда из чуть флюоресцирующего стекла, но в общем-то всё достаточно традиционно. Настораживала только одна деталь — соответствие количества приборов наличию персонажей.
«Однако нас ожидали, — подумал Марк. — Интересно, кто мог знать, что нас будет двое? Не один, не три, а именно двое?»
Общество за столом выглядело чересчур пёстро, вычурно и нелепо. Две женщины в открытых платьях, декларирующих свободу, если не духа, то плоти. Доктор Джекиль, одетый словно второразрядный агент похоронного бюро. Мистер Хайд, с руками, по локоть торчащими из рукавов, не иначе как одолжил давно вышедший из моды пиджак у субтильного доктора Джекиля. Кеннет Джойс, выряженный в балаганный костюм испанского аристократа пятнадцатого века. Эдвард Раск, в плаще, без кинжала, но в нелепой полумаске. И Марк, в джинсах, кожаной куртке и кроссовках.
— Итак, — возбуждённо воскликнул Кеннет Джойс, когда все наконец благополучно расселись за столом, — предлагаю тост!
— Кеннет, вы снова за своё, — вздохнула брюнетка.
— Дайте ему договорить, — иронично хмыкнул доктор Джекиль. — Может на этот раз Кеннет скажет что-нибудь безумно эпохальное.
— Так вот — тост! — не обращая ни на кого внимания произнёс Джойс. — Я провозглашаю тост… («Да не тяни ты так!» — раздражённо подумал Марк) …за нашу ВР!
— А я, по столь бредовому поводу, пить отказываюсь! — буркнул Хайд.
— Не хотите — не пейте! — холодно произнесла блондинка. — А я выпью! Я выпила бы даже за вас, Хайд. Или за мою драгоценную сестрицу Ольгу! («Ты смотри, а я таки ошибся! Значит её зовут Анна», — успел мысленно прокомментировать события Марк.) Я сегодня вообще… напьюсь!!!
— Господа, господа! — поспешно произнёс Кеннет Джойс. — Ну хоть сегодня не стоит превращать ужин в словесную корриду. Не хотите пить за нашу Реальность — бог вам судья! А я выпью! — и Кеннет Джойс, не дожидаясь пока вновь вспыхнет перепалка, поспешно — залпом — опорожнил свой бокал.
Но ещё до того, как он успел сделать последний глоток, судорога исказила его лицо. Рука, сжимавшая бокал, дрогнула, пальцы безвольно разжались. Бокал выскользнул и стал медленно падать…
Несколько капель вина упало на белоснежные плечи Анны дель Кармен.
Мелодичный звон бьющегося стекла утонул в грохоте рухнувшего прямо на празднично сервированный стол тела Кеннета Джойса. Головой незадачливый Вергилий угодил в блюдо с варёными омарами, и теперь из груды беспорядочно нагромождённых алых панцырев на оставшихся участников мизансцены укоризненно глядел медленно стекленеющий голубой глаз.
— О господи, — шёпотом сказала Ольга дель Кармен и автоматически поднесла свой бокал к губам, но Марк, точно рассчитанным движением, выбил его из рук.
— Что вы себе позволяете?! — возмутилась брюнетка.
— Всё правильно, дорогуша, — спокойно сказал доктор Джекиль, не спеша подымаясь со своего места и подходя к застывшему на столе телу Джойса. Доктор осторожно подобрал осколок бокала, ещё мгновение назад гордо поднятого в связи со ставшим столь неуместным в данной ситуации тостом, брезгливо его понюхал и удовлетворённо кивнул: — Цианид. Я так и думал.
Потом доктор понюхал свой бокал, который всё ещё продолжал держать в левой руке и криво усмехнулся: