Между тем Папа послушно испугался и отпрянул от окна. Створки прикрыл, но не до конца. Это хорошо! Это просто замечательно! Забраться по стене до приоткрытого окна мне раз плюнуть.
От моего убежища до стены дома расстояние в пять шагов, но дом оцеплен. Сквозь еловые ветви вижу пятерых боевиков. Выстроились вдоль стены, глазеют по сторонам, автоматы сняты с предохранителей, пальцы на спусковых крючках. А на улице стремительно светлеет. Еще десять-пятнадцать минут, и станет совсем светло, как днем. Хорошо бы успеть совершить восхождение на третий этаж, пока подруга-ночь еще не окончательно сдала свои позиции.
– Я приказал рассредоточиться по территории! – шумно злился Самсон. – Найду шутника, кто дымовуху-петарду запалил, – яйца отрежу!
Поспешное шарканье множества ног по асфальту, гулкие уверенные шаги Самсона. Он идет в мою сторону, вот ступил на газон, вышагивает совсем рядом с елочками, я даже чувствую запах одеколона, которым он вчера вечером обильно обрызгал свое тело после бани.
– Оцепление! – рявкнул Самсон не останавливаясь. – Марш все за мной к крыльцу на инструктаж!
Самсон, продолжая ругаться, скрылся за углом. Ребята, что стояли вдоль стены с моей стороны дома, трусцой побежали вслед за ним «к крыльцу» – так он называл пристройку, через которую можно попасть в здание.
Использование момента – мой главный шанс! Сейчас все, кто стоял вокруг дома, сгрудились вокруг Самсона «у крыльца» за углом. Остальная бандитская братия, согласно приказу, спешит «рассредоточиться по территории», а получив приказ, боец, как правило, спешит его выполнять и не оглядывается в сторону командира. Сколько могут длиться нравоучения Самсона? Как долго «рассредоточивающиеся» бойцы будут послушно разбегаться по сторонам, затылком чувствуя суровый взгляд командира, опасаясь оглянуться и встретиться с ним глазами? Минуту, не более! Всего одна минута есть у меня в запасе, чтобы вскарабкаться по отвесной стене и исчезнуть за створками незапертого окна. Шестьдесят секунд общей истерики, жажды деятельности и страха за собственную задницу.
Выползаю из-под укрытия голубых еловых ветвей, через мгновение я уже «на стене», как говорят альпинисты. Дома в Папином поселке облицованы грубоотесанным серым гранитом, как и подобает настоящим рыцарским замкам. Хвала Будде – крестный отец отдал предпочтение архитектурному ансамблю в стиле Вальтера Скотта, а не фантазиям на тему «города будущего» а-ля новое здание «Газпрома».
Лезть вверх по стене несложно и удобно. Искусство взбираться на естественные и рукотворные преграды в ниндзютцу называется «сака-но-бори». Дедушка начал обучать меня скалолазанию, когда мне было пять лет. Сначала я учился чувству баланса. Дед укрепил толстое бревно невысоко над землей, получилось нечто наподобие знакомого всем гимнастического снаряда. Я учился ходить по бревну, поворачиваться на нем, прыгать. Постепенно дед поднимал бревно все выше и выше, а само оно становилось все тоньше. Потом бревно заменила жердь, потом туго натянутая веревка, еще позже – веревка провисшая. Параллельно дедушка учил меня висеть. Уже в шесть лет я мог пробыть в состоянии виса, уцепившись руками за ветку дерева, более десяти минут. Но до ветки, на которой нужно зависнуть, необходимо было еще и добраться. Поначалу дед выбирал толстые сучковатые стволы деревьев, затем стволы гладкие, без сучка без задоринки. И ползать по деревьям я учился не только вверх, но и вниз.
И упражнения на баланс и лазание по деревьям, и вис на руках – все это были лишь сопутствующие уроки. Основная дисциплина – скалолазание – требовала, помимо чисто физических навыков, умения управлять своей психикой и использовать так называемую внутреннюю энергию: ки – по-японски, ци – по-китайски.
Научиться пользоваться ки и «врастать» в камень можно только «на стене». Теоретически все до банальности элементарно: нужно всего лишь мысленно устремиться «в глубь камня», прилипнуть к нему всем телом, стать его частью и сконцентрировать ки в кончиках пальцев верхних и нижних конечностей, а затем перемещаться вверх или вниз, в зависимости от необходимости, по принципу – «три конечности держат тело, четвертая ищет точку опоры». Ничего сложного! На словах… На деле – годы упорных тренировок, прежде чем почувствуешь, что ты и камень – единое целое, и прежде чем пальцы сами научатся искать малейшие выступы и впадины на отвесной поверхности…
Забраться по стене до приоткрытого окна мне, как я уже говорил, раз плюнуть. Я начал тренироваться по системе «сака-но-бори», когда мне было пять лет, закончил в пятнадцать…
Внутренний хронометр исправно отсчитывает секунды. Подъем занял почти всю отпущенную благосклонной судьбой минуту. Я перевалился через подоконник в унисон с шагами внизу – ребята из оцепления занимали свои места вокруг охраняемого дома.