– «Хаммер», может, и пройдет.
– Ерунда. Сядет и он. Эта дорога – сама по себе противотанковое препятствие. Если будем здесь наступать – к Сараево выберемся как раз к весне.
– К Приштине.
– А один хрен! Боже, как мне все это надоело...
– Держись. Дядя Сэм платит нам за это денежки.
– Он платит нам денежки за то, чтобы мы лезли в огонь, а не в дерьмо.
– Дяде Сэму виднее.
Разговор американских морских пехотинцев прервал выстрел. Глухой... при такой влажности воздуха даже близкий выстрел кажется глухим, как через подушку. Дополнительных команд не требовалось – через пару секунд небольшой колонны уже не было. Была необорудованная огневая позиция, занятая морскими пехотинцами.
– Внимание. Осмотреться, доложить по секторам!
Одиночный выстрел, явный признак присутствия снайпера. И неважно – в кого он стреляет, в них или нет. Чужой снайпер – серьезная угроза в любом случае.
Когда дошло до него, доложился и Нули.
– Северный сектор, чисто. Видимость – сто футов, не больше.
Оружие каждый, кто приходил в группу, подбирал себе сам, тем более что на него работали оружейники Корпуса морской пехоты США, одни из самых квалифицированных оружейников во всем мире. Оружием Нули была снайперская винтовка «М40А3», по виду стандартная – но на деле у нее было полностью изменено питание, винтовка питалась из отъемных магазинов стандарта «М14». Непонятно, почему так не сделали на всех винтовках снайперов Морской пехоты, это же так удобно – но не сделали, а на его винтовке – сделали. Еще у него был пистолет-пулемет «НК МР5К PDW» c глушителем, как у «морских котиков», и пистолет «Браунинг-35», тоже с глушителем. Вообще, экипировка снайпера разведывательной группы, если мерить европейскими мерками, весила более сорока килограммов.
Они залегли и пытались понять, что это был за выстрел. Это могло ничего не значить – в Европе и сейчас распространено браконьерство. Это могло значить, что впереди засада – но что это за засада такая, один выстрел и никакого ответного огня, что – убили одного человека, и все. Это могло означать и то, что какой-то завшивленный ублюдок, который купил оружие на базаре и пошел воевать за освобождение Косово – случайно нажал на спуск. Это могло значить все что угодно – но знать, что именно, – было необходимо...
– Я – Первый! – раздался голос ганнери-сержанта Гринберга. – Разделиться. Два-три-два. Двигаемся очень осторожно, дистанция между группами семьдесят. Пошли.
Прошли еще немного. Потом новый выстрел – и снова пришлось залечь.
Подает сигналы?
Черт... не лес, а поле в стране чудес. Туман такой плотный, что сквозь него почти не пробивается солнце, белый как молоко...
– Я – Первый! Начать движение.
– Контакт!!! – раздался крик Саседо по рации и тут же оборвался.
– Мартинсон, Тили! – отдал команду первый.
– Прикрываю.
– Сэр...
– Лежать! Всем лежать, передвигаться только на брюхе! Предел внимания!
Сержанта Нули, который не имел опыта операций «на холоде», в тылу противника – как морозом по спине продернуло. Винтовка его была за спиной, в одной руке он держал «браунинг», в другой – «МР5К» и готов был стрелять по всему, что движется.
Вот только не видно было – ни хрена.
– Общий сбор, левый фланг. Осторожнее...
Саседо был мертв, и мертв бесповоротно. Но самое страшное было не то, что одного из их команды убили, в конце концов, все они понимали, за что им платят деньги, – а то, как именно его убили. Его убили ножом или чем-то острым, перехватили горло одним ударом, и он скончался почти сразу. Все было залито кровью.
Было просто невероятно, чтобы Саседо, даже в таком тумане, подпустил кого-то на удар ножом. Черт, они были морской пехотой Соединенных Штатов Америки, группой глубинной разведки, многие из них в каких только переделках не побывали – и вот такое. Каждый из них был опытным снайпером, и никто бы не подпустил противника к себе на расстояние удара ножом. По крайней мере – они так думали.
– Сэр...
Гринберг повернулся к болтуну.
– Заткнуться! Занять круговую оборону! Доклад каждые десять минут, укрепиться здесь. Выполнять, твою мать!
Как же он сумел подобраться так близко? Как?
Стемнело – но стало еще хуже, потому что к туману добавилась еще и ночь. Мерзкая, промозглая сырость, особенно мерзкая от того, что нельзя двигаться, приходится долгое время лежать без движения. Холод сковывал все члены, пробирался под кожу, в каждую клеточку тела.
Черт... Как же все хреново.
С наступлением ночи они надели очки ночного видения, каждый; у сербов, тем более у косовских сербов, их не могло быть, было несколько штук у УЧК – но именно несколько штук, им их передавали поштучно, после обучения – иначе сломают, обезьяны. Ночь была относительно безопасной... жаль, что они сразу не пошли ночью.
Жаль...
– Понесешь Саседо. Ты – поможешь, – ткнул пальцем Гринберг в Динкеля и Кинана.
– Есть, сэр.
– Не разбредаться. Дистанция – не более десяти метров.
– Головной дозор, сэр?
– Нет. Слишком опасно. Справимся без него. Идем цепочкой.
Гринберг испугался – это было видно. Раскалывать группу при том, что где-то есть парень, который может подобраться на расстояние удара ножом к разведчику-снайперу морской пехоты – все это выбило его из колеи.
Ганни Гринберг испугался какого-то ублюдка-серба – немыслимо! Но это было так, хотя потом Нули никому не рассказал об этом.
Прошли так они немного – меньше километра. Потом – вспышка в темноте, шипение реактивной гранаты и разрыв. Красно-желтая вспышка на стволе дерева, мимо которого как раз проходили Динкель и Кинан с телом Саседо на плечах.
– Контакт!!!
Длинной очередью ударил пулемет – и все они как один открыли в том же направлении огонь из всего, что у них было, кроме снайперских винтовок, потому что от них в такой ситуации никакой пользы. Потом Нули не мог вспомнить – сколько магазинов он высадил в темноту – два или три. Да и неважно... вспышки, яркие трассы в зеленом сумраке прицела накладывались одна на одну, и грохот очередей сливался в бесконечную заупокойную симфонию.
Что делать дальше – они знали. Нули – бросился к тому месту, где разорвалась граната, пущенная в Динкеля и Кинана. Еще кто-то – пошел вперед, чтобы осмотреть сектор, который они обстреливали. Кто-то – занял оборону на тропе.
От того, что произошло с Динкелем и Кинаном – Нули едва не вырвало. Это не мог быть выстрел наудачу; тот, кто стрелял, отлично видел, что он делает, видел в ночи и в тумане. Выстрел гранатомета попал в ствол дерева, разорвался – и веером осколков разбило головы Динкеля и Кинана, буквально нашпиговало их осколками, не спасли и шлемы. Вместо одного трупа на руках – у них теперь было три.
И результат – ноль.
– Сэр, у меня оба мертвы, – доложил Нули в рацию.
– Возвращайся. Не стой там.
Вернулись и те, кто ходил проверять обстрелянный сектор.
– Ну?
– Ни крови, ни трупов. Ничего, сэр. Мы ни в кого не попали.
Ганни Гринберг какое-то время молчал, потом заговорил обычным, сухим голосом:
– Остаемся здесь. Начинаем охоту. Ты и ты – подвижный элемент. Занять позиции.
Нули занял позицию у ствола упавшего дерева, как мог, укрепился и поставил в двадцати метрах за спиной мину «Клеймор» – чтобы обрадовать того, кто попытается подкрасться к нему со спины. Винтовка лежала рядом, он осматривал сектор глазами и в бинокль, поле зрения куда шире. Если нужно будет – он воспользуется уже винтовкой.
Должны же эти, призраки черного леса, мать их – как-то проявить себя?
И проявили – самым неожиданным, не укладывающимся в голове образом. Нарастающий вой, отчетливо слышный и понятный любому, кто был под обстрелом, потом звук разрыва, еще один, какие-то вспышки...
Минометный обстрел.
Внезапно Нули понял, что за спиной кто-то есть. Бессмысленно спрашивать, как он это понял – просто понял, и все. Такой талант был, уже тогда, он его не совсем осознавал еще – но понять он понял. Проиграв в голове, прорепетировав свои действия – он метнулся влево, левая рука схватила подрывную машину – эспандер и сжала ее, за спиной хлопнуло, выворачивающий душу вой осколков вплелся в какофонию звуков. А сам он, схватив правой рукой пистолет, извернулся на земле, не вставая – и встретил пулей почти в упор наваливающегося человека. Бок резануло острой болью, человек упал на него, придавил к земле – но он умудрился далеко вытянуть правую руку и оставить ее свободной, на отлете. И сейчас он приставил пистолет к боку упавшего на него неизвестного и стал стрелять, он стрелял и стрелял раз за разом, а человек странно хлюпал горлом и становился все тяжелее и тяжелее.