— Извини, не подумал об этом, — Кенджи, нахмурившись, поднялся из кресла и вышел в коридор.
М-да, не те сказки им здесь в детстве рассказывают… То ли дело наши: 'Накорми, напои, баньку истопи, спать уложи, а потом и ответ держать буду'. Ярость, бушевавшая во мне несколькими минутами ранее, с тихим плеском свернулась где-то на дне души. Облегченно вздохнув, я расслабленно сползла в кресле, устроившись в позиции 'полулежа'.
Дэй, восседающий со своим птенцом у книжной стойки, виновато поедал меня преданным взглядом. Хаджими, наоборот, оценивающе изучал Тая, все еще стоящего передо мной, и то, что отражалось в его глазах мне очень, очень не нравилось. Так смотрят на труп врага, примериваясь к контрольному усекновению головы.
— Не надо, Хаджими, он всего лишь мальчик, — усталость опять начала брать верх, отражаясь хрипатыми нотками в моем голосе.
Инструктор, вздрогнув, напряженно выпрямился и перевел взгляд на меня.
— Я знаю. Но это совсем не обязывает меня любить его.
Вот, упрямый… старик! С одной стороны, я понимаю его, но нельзя же нянчить свою ненависть до конца жизни? Ни к чему мальчишке это знать…
— Тай, а где остальные?
Мальчик сделал плавный шаг назад, встав сбоку от меня, и, присев на корточки, горячо зашептал:
— Мы все почувствовали, что ты зовешь. Если хочешь, мы можем сейчас уйти отсюда?
— Нет Тай, я злилась не нарочно. Возвращайтесь в комнату, выделенную вам слугами, и ждите меня, хорошо?
Неуверенно кивнув, и бросив настороженный взгляд на инструктора, темный эльф скользнул к двери. Приоткрыв ее, он задержался на пороге, пристально сверкнув глазами из-под маски, явно собираясь что-то сказать. Но, постояв пару секунд, ушел, все так же молча.
Пока я утоляла голод маленькими мясными колобашками, все молчали. Не понимаю. Ну, Дэй молчит, чтобы снова не ляпнуть что-нибудь эпическое, а остальные? Что-то случилось? Им стало что-то известно о происходящем, и это как-то бросает на меня тень? Ладно. Сейчас все узнаю.
— Как там Рейнир? — захожу издалека.
— С эс Грюндом все в порядке, но покидать императорский дворец он пока не может, — Кенджи, по-прежнему излишне серьезен. — Так что там, с этой Башней?
Думаю, для разнообразия можно и правду сказать? Потому что правда о башне Земли очень безобидна.
— Прости, князь, я действительно не знаю, зачем мне туда нужно придти. Что от этого изменится, и как все это связано с надвигающейся войной… Честно, не знаю. Но воздержаться от ее посещения не могу.
— И это все, что ты можешь мне сказать?
— Сейчас — да. Схожу туда, может быть смогу чего еще добавить…
— Башни закрыты. Ты полагаешь, что сможешь попасть внутрь?
— Есть у меня такая мысль, — пробормотала я, невольно задумавшись. Ведь если зовут, значит, впустят? Так?
— Все это малоинформативно… Скажи, Кира, что навело тебя на мысль о том, что император болен?
А? Ах, ну да. Видимо, мои прогнозы насчет его императорского величества оправдались.
— Я уже видела такие симптомы, раньше. Тебе удалось отправить его к целителям?
— Не совсем. Я отправил целителя к нему.
— И?
— Еще немного, и действительно было бы поздно. Он отравлен, простейшим степным растением, которое принимают для того, чтобы уснуть. Но в тех дозах, которые поглощал Арэн, это… Это уже сон разума.
— С ним все будет хорошо? — мне вдруг остро захотелось, чтобы с императором действительно было все хорошо.
— Да.
Кенджи замолчал, отойдя к широкому, выпуклому окну.
— И все же, если ты и сама не знаешь, зачем идешь в башню, почему ты так нужна кому-то, что твои враги, почти не таясь, похищают тебя из столицы? — Хаджими, как всегда, не стесняясь, задает вопросы.
— Не знаю. Может, там, внутри, есть что-то, что им крайне необходимо? Я же говорю, как только пойму, что там — все расскажу.
— Нам удалось задержать несколько человек из тех групп воинов, которые несколько дней назад заселились в трактиры на выездах из города. Их всех объединяет только одно. Им заплатили за поимку девушки, чьи приметы идеально совпадают с тобой. Что скажешь?
— Это все, что они сообщили?
— Нет, но это все, что пока тебе необходимо знать, — Хаджими, прищурившись, почесал спинку своего птенца и снова посмотрел на меня.
— Ну, и мне сказать больше нечего, — вот ведь, нашли время играть в шпионские игры.
— Если я правильно помню, родовое поместье эс Гуэрри находится в королевстве темных эльфов, — Кенджи, повернувшись к окну спиной, перехватил эстафету вопросов у Хаджими — Ты ведь человек, Кира? Но, судя по поведению подростков, собираешь клан? И как ты прошла через заставы на границе? Почему пришла в Крибдив?
Э-э-э-э… Они что, решили поиграть в двух следователей? Злого и очень злого? Ну что же, я тоже могу сыграть. В тупого и еще тупее.
— Молча прошла, спокойно. Гуляла я. А что, нельзя?
И князь, и инструктор с хмурым неудовольствием вглядываются в мою грязную физиономию.
Пусть будут рады, что я им тут Галустяна не изображаю:
'-А откуда Маша?
— из Кропоткино!
— А что Маша здесь делает?
— Маша очень голодная была!
— Так отсюда до Кропоткино 700 км!
— Да…? Маша ОООЧЕНЬ голодная была'
Смешно… Да ну их нафиг, эти словесные игрушки, если честно, спать я хочу, помыться и вообще, спокойной жизни дома!
— Князь, Хаджими, я не очень хорошо понимаю, что вы хотите от меня услышать, но у меня к вам встречный вопрос. Я сделала вам что-то плохое?
— Нет, — наместник вздохнул, взлохматив рукой и так растрепанную шевелюру — Но и ты должна понимать. Появляешься из небытия в разгар странных событий, рассказываешь о себе сказки… За какой-то месяц умудряешься влипнуть в необыкновенное количество авантюр… И опять же, ничего не объясняешь.
— Да вы тоже, не очень-то спешите ответить на мои вопросы. Вот, к примеру, почему про клан говорите?
— Потому, что это очевидно. Они чуют твои эмоции и подчиняются приказам. Так бывает либо в случае кровного родства, либо когда сильная владычица собирает новый клан.
Немного помолчав, Кенджи опять отвернулся к окну, заложив руки за спину.
— Полагаю, тебе необходимо пока остаться здесь, не выходить даже в сад. Посмотрим, какие ниточки дернет твое исчезновение. Ну, и к мальчикам твоим есть много вопросов.
— Нет, не пойдет. Дел у меня, князь, много. Шика на озере ждет. Да и чем раньше я в башню попаду, тем раньше все станет на свои места, — ну и предложение у них… Да в бункере отсидеться каждый дурак сумеет. Только боюсь, что выйдя на поверхность из безопасной зоны, ничего, кроме яда, не схлопочу — А пока я свои дела улаживаю, мальчишки вам покажут, как в город попасть, минуя стражу.
— А ты не торопишься? Перед тем, как Утар сменил тело, целители его разбудили. Так вот он сказал, что все, о чем его допрашивали — это ты. — Хаджими сжимает подлокотники с такой силой, что будь на их месте глотки тюремщиков его разведчика, думаю, их головы отвалились бы без применения оружия.
— Мне жаль… Но я действительно не могу ничего сказать. Не потому что не хочу, а потому что не знаю, — я и рада, что с Утаром все будет в порядке, и в то же время… Если так обошлись с едва знакомым мне оборотнем, то, что будет с теми, кто мне действительно близок?
— Ну, если ты больше ничего не хочешь добавить, то я зову командора?
— Зови…
И Хаджими вышел из библиотеки.
Следом за командором вошел не Ерша, которого я ожидала увидеть, а Манзо.
Его рассказ нас ничем не порадовал. База Ордена была пуста, ни тел, ни улик. За исключением прикопанного темными эльфами за конюшней стражника. И дало это не много. Умерший был человеком и, до того как начать работать на моего врага, он служил в страже Шоукана. Жетон на его шее был весьма красноречив.