Окончательно расклеиться мне не дают щенки. Один жалобно скулит в связанной рубашке, другой деловито пихает носом по полянке мешок с продуктами.
Вот ведь, повесила себе на шею. И как это я планировала выпустить их подальше от засады? Оба сейчас — всего лишь добыча. Впрочем, как и я. Только у меня все таки мозгов побольше, чем у щенков. Хватит катать мой мешок! Встаю, я встаю.
С ужином все получилось намного лучше, чем я себе представляла. У затончика обреталась стайка толстых птичек, в трёх из которых я даже попала. Птички достались моим шарикам. Сама я сварила из остатков копченого мяса и зерна себе кашу. В мешке с провизией оказалось много интересного. Травки какие-то, котелок, сухари. Живем в общем!
Рану мелкого тигропса я промыла и перевязала все той же рубашкой. Ел он мало, все больше лежал, закопав морду в лапы.
— Держись, мелкий, все заживет, ты же хищник — я чесала его ушки и пыталась хотя бы напоить из котелка.
Все эти действия я делала как из под палки, буквально заставляя себя двигаться, а не упасть и не забыться тяжелым сном.
Спать в большой щенячьей куче оказалось удобно. Да и поспокойней. Если что — разбудят.
Утро принесло понимание того, что на время выздоровления раненого щенка нужно поискать более надежное и закрытое место, чем три валуна у реки. Да и удобней будет разведку местности производить, если делать это из одной точки, не таская на себе все наличное имущество, включая щенка.
Точку такую я нашла только после обеда. Чье-то старое логово после очистки его от костей и помета должно быть вполне пригодно для ночлега. От реки, правда, далековато, ну да ничего, зато хоть какая-то крыша над головой.
В следующие дни я исследовала местность, пыталась разобраться с найденными в сундуке бумагами и приходила в себя морально.
С местностью все было более или менее ясно. Речушка, вдоль которой мы шли, ответвлялась от большой, полноводной реки, на берегу которой, вдали виднелись дымки и корабли с низкими бортами.
С бумагами было сложнее. Я ничего в них не понимала. Сколько ни пыталась разобрать — яснее от этого они не становились. Я чувствовала себя Филиппком из сказки Толстого.
С моральным состоянием все было очень запущенно. Я скучала по своим, болезненно вспоминала прикопанных мной парней и очень мрачно глядела в будущее.
Ну что же, если нигде не приживусь, пойду Натаниэлем Бампо работать. Оружие у меня есть, хищные псы тоже. Осталось костюм из кожи и меховую шапку с длинным хвостом приобрести.
Раненый щенок потихоньку оживал, периодически вставая и начиная исследовать логово. Второй, очень так по-хозяйски сопровождал меня на охоту. И оба, смешно свесив морды на бок, наблюдали за моими тренировками по утрам. Большую часть времени пришлось отвести на арбалеты, потому что прицельность моей стрельбы пока оставляла желать лучшего.
Оба не проявляли ни малейшего желания покинуть меня и отправиться обратно в лес, который виднелся не вдалеке. Было похоже на то, что меня единогласно избрали вожаком стаи. А куда стая — туда и они.
Называть их обоих мелкими мне уже порядком надоело, к тому же различать их придется, если они со мной останутся.
— Эй, вы, морды! — морды внимают мне не моргая.
— Как бы вас обозвать? На Белку со Стрелкой вы не похожи, писаете не сидя. А Шариками оба быть не можете. Ну не Кубиком же второго называть? Нет? Правильно — я замолкаю и внимательно разглядываю щенков, отвечающих мне тем же.
— Вот когда надо, ничего путного в голову не лезет. Бред один. Ну, ладно… Буду сейчас все подряд гнать, на что отзоветесь, тем и будете, — принимаю я окончательное решение.
Щенкам оно видимо не нравится, так как они начинают расползаться по углам, притворяясь ковриками. Долгое перечисление различных существительных, прилагательных и имен собственных дает неожиданный результат.
Живчик, постоянно сопровождающий меня на охоту, оказывается Ветром. А вот его выздоравливающий брателла — Роем.
М-да. То ли они от меня чувством юмора заразились, то ли и правда им так нравится. Ну, как нравится, так и будет.
Теперь настало время подумать о собственном имени. В том смысле, что в люди мы пойдем со дня на день, и мне как то придется представляться. Я, конечно, сначала послушаю, что там происходит, но, судя по имени погибшего парнишки, Вась, Петь и Александров я здесь не встречу. Впрочем, как и Биллов, Джонов и прочих Ричардов.