— Мы идем к новой излучине реки. Там новая стоянка. Железо — оно тяжелое и моется водой. А мы его собираем, — поведал мне паренек.
— Излучина? Там, где река поворачивает? — уточнила я, так как пока мало что поняла.
— Да, — закивал он. — Мы строим отводы в реке, так железа получается больше.
— Типа плотины? — уточнила я.
— Да! — довольно закивал он, понимая, что до меня что-то доходит.
— Но это же будет не железо? — все же покачала я головой.
— Да. Это будет железный песок, — согласился он со мной.
— Сколько же нужно этих мешков с песком в котором содержится железо, чтобы выковать один меч? — ужаснулась я.
— Много, — неопределенно сказал Джун. — Волы несколько раз ездят туда-сюда с мешками, пока насобираем достаточно.
Я потерла лоб. Все хуже, чем я думала, но у меня все равно нет другого выхода. Так что моем песок, добываем железо, а потом узнаем, что там дальше будет.
— Давай спать ложиться, — постановила я и полезла в свою котомку за одеялом.
На саму котомку я положила голову, а рядом с головой уложила свои мечи, памятуя, что именно так спали все самураи.
Спала я чутко, потому что такая ночевка в лесу, в окружении крестьян, не способствовала расслаблению и отдыху. Мне всюду мерещились горящие глаза в темноте, а каждый шорох казался притаившимся ёкаем. Хотя Нобу и объяснил мне, что ёкаи в мире людей хоть и встречаются, но крайне редко, да и слабее они, чем в Долине. И это должно просто невероятно не повезти, чтобы я встретила его на свои хвосты.
Мои спутники тоже спали очень чутко, и старались лечь поближе ко мне и телегам. Я очень надеялась, что ночь пройдет спокойно. Но ближе к утру волы, такие грустные и меланхоличные, вдруг забеспокоились и протяжно замычали.
И почти тут же ожил весь наш маленький лагерь. Спящие рабочие повскакали со своих мест и, схватив с телег длинные жердины, возбуждённо встали в полукруг вокруг волов.
Я стояла, обнажив мечи и напряженно вглядывалась в лесную чащу, потому что именно оттуда слышалось жуткое рычание. В голову приходили сразу несколько ёкаев, издающих подобные звуки, поэтому, когда на дорогу выпрыгнули два огромных полосатых тигра, я даже слегка выдохнула сквозь сжатые зубы. Но заголосившие за моей спиной рабочие вернули мне трезвость мысли.
— Хорошие кошечки, — тихонько сказала я.
«В Японии же не водятся тигры?» — мелькнуло у меня в голове, но две полосатые морды явно об этом не знали.
Отступать мне совершенно точно было некуда.
*Сёдзи — раздвижные двери, имеющие решетчатую базу, покрытую тонким полупрозрачным материалом.
**Оби — несколько различных типов японских поясов, носимых как мужчинами, так и женщинами поверх кимоно и кэйкоги. Мужской оби, а также оби для занятия боевыми искусствами, относительно простой и узкий, не более 10 сантиметров в ширину, и завязывается несложным узлом.
***Кэйкоги буквально костюм для тренировок — униформа, носимая при занятиях боевыми искусствами. В России и в странах бывшего СССР кэйкоги часто, но ошибочно называют «кимоно». Но отличие в том, что у кимоно нет штанов. Для различных боевых искусств используются различающиеся между собой кэйкоги.
****Онна-бугэйся — женщина-самурай, принадлежащая к сословию самураев в феодальной Японии и обучившаяся навыкам владения оружием.
*****Минамото-но Тамэтомо — легендарный японский военачальник, аристократ из рода Минамото, сын Минамото-но Тамэёси. Участник смуты Хогэн в 1156году. В японских хрониках Тамэтомо изображается феноменальным гигантом ростом в 210 см, бесстрашным героем и великолепным стрелком из лука. Легенда гласит, что натянуть последний могли лишь три сильных воина. В моем романе это только прототип, имеющий с реальным историческим лицом много общего, но все же это собирательный образ.
****** Ёсихиро но Минамото, Минамото-но Юкииэ японские военачальники, аристократы из рода Минамото, сыновья Минамото-но Тамэёси. Участники смуты Хогэн в 1156году. В моем романе это только прототипы, имеющие с реальными историческими лицами много общего, но все же это собирательные образы.
*******Род Ходзё — самурайский род в феодальной Японии. Из рода Ходзё происходила, например Ходзё Масако — японская политическая деятельница периода Камакура, старшая дочь влиятельного феодала, жена первого сёгуна из рода Минамото. За свое влияние на государственные дела Масако получила прозвище ама-сёгун, то есть монахиня-сёгун, жившая уже после описываемых в моем романе событий.