Стеклянно-бетонный куб стоял сейчас темный, мутновато отсвечивая огромными окнами, как старый, необитаемый аквариум, из которого забыли вылить протухшую воду. Площадь перед парадным входом освещали редкие фонари. Зато сбоку, будто прячась за выступом стены, горела вывеска: «Бар Алена».
«Ну-ну, — подумал Волин, — встретить бы там какую-нибудь Алену. Хорошее имя».
Небольшой зал — все тот же полумрак, ряды столиков, стойка, тихий музончик — был абсолютно пуст. Алексей разочарованно вздохнул, но что же делать, раз приперся.
И он протопал к стойке. Столы были накрыты чистыми зелеными скатертями, на каждом серебрились аккуратно расставленные приборы, белели салфетки. Алексею понравилась здешняя аккуратность и чистота. «Посижу немного, — решил он устало.
— Хотя бы покой и уют». Ближний к стойке столик не был сервирован. На такой же, как остальные, зеленой скатерти не было привычной по «общепитовским» временам таблички «не обслуживается» или «заказано». Стол как стол, только совершенно пустой.
Волин не вывел из этого никаких умозаключений, он вообще сейчас соображал неважно. Он просто прошел через зал и уселся именно за тот, «лишний» столик.
Зрелая барменша повернула голову в его сторону, некоторое время равнодушно рассматривала посетителя, а потом ушла в заднюю дверь.
Волин подумал, что надо было подойти к стойке и сделать заказ, а не рассаживаться барином. Наверняка стол «служебный», вот теперь и торчи дурак дураком…
Он не заметил, откуда взялась стройная черноволосая девица, лет двадцати, не более, в кожаной мини-юбке и такой же безрукавке. Алексей опомнился только тогда, когда перед ним мелькнули стройные ноги и черная глянцевая кожа стрельнула бликом.
Девица отодвинула кресло и села. Волин уставился на нее во все глаза. Лицо у девушки было густо наштукатурено и от этого казалось непроницаемым, волосы взбиты замысловатой прической, кожаная безрукавка туго натянулась и расходилась в стороны, приоткрывая верх груди.
Вообще-то он мечтал не о такой особе. Этой не уткнешься лицом в плечо (глядя в вырез безрукавки, Волин об утешительных плечах как-то сразу позабыл), зато здесь светило хоть и совсем иное, но лакомое удовольствие. Впрочем, может быть, это вовсе и не то. «Размечтался», — одернул себя Алексей.
— Вам что-нибудь принести? — спросила девушка. Интонация явно содержала контекст. Официантка? Волин улыбнулся:
— Обязательно. Мне «Белого аиста», сто пятьдесят, а себе чего и сколько хотите.
Девица молча направилась к стойке, где вновь замаячила барменша, и вернулась с заказом. Себе она налила совсем чуть-чуть рубинового ликера.
Они пригубили напитки. «Как же с ней начать?» — усиленно соображал Алексей. В таких делах опыта у него не было никакого. Это ведь не то же самое, что знакомиться с одинокой грустной посетительницей. Но и не нахамить бы…
— Как вас зовут? — спросил Волин.
— Вера, — ответила девушка и улыбнулась по-вампирьи накрашенным ртом. Несмотря на ослепительный цвет помады, улыбка вышла бледной. Дежурной?.. Что же она, влюбляться должна в каждого?!
— Бывает ведь так, — Волин выложил сигареты, — хороший вечер, хочется отдохнуть, поговорить по-человечески, а не с кем. — Он не знал, как подступить к главному.
Девушка без приглашения взяла пачку, закурила.
— Вы, наверное, посидеть хотите? Мне здесь рассиживаться нельзя.
«Точно, официантка», — решил Алексей и сказал вслух:
— Да я уже насиделся. Но с вами бы я, конечно…
— Вы же не за этим меня пригласили.
Волин слегка смутился.
— Вы очень красивая девушка, — брякнул он первое, что пришло на ум.
— И что? — Ему показалось, что Вера слегка поморщилась.
— Хотелось бы с вами поговорить. Мне вот сегодня как-то одиноко. Да и не только сегодня… Вам так разве не бывает? Не хочется иногда с кем-то пообщаться по душам?
— У вас квартира есть? — спросила Вера.
Она держала голову прямо, но своими большими карими глазами смотрела куда-то Алексею за спину. Волин слегка опешил. Квартира у него была, хорошая, большая, но не это же имелось в виду.
— Нету.
— Тогда где же мы будем… общаться?
— А вы ничего не можете предложить?
Вера пожала плечами. Волин отхлебнул добрый глоток. Вот так ситуация. Опять выходило что-то несуразное. Не о таком же мечталось весь вечер! Но хоть здесь он, кажется, не попал впросак. Хоть что-то не уныло-идиотское. А к девице с такой внешностью в других обстоятельствах ему и не подступиться… Последний глоток плотным туманом растекся в мозгу.
— Тут парк рядом, — сказал Волин, чувствуя себя все уверенней и свободней. — На улице тепло, а там сейчас почти никто не бывает. — Он совершенно забыл, что обычно с наступлением темноты обходил десятой дорогой одичавший парк, где не раз уже случались убийства.
— Ну не знаю, можно, наверное. — Вера пожала плечами. От этого ее безрукавка разошлась еще шире, приоткрывая розовую налитую мякоть, и Алексей почувствовал, что брюки кое-где становятся ему тесноваты.
— Может, вы хотите поужинать? — галантно предложил он. Девушка качнула головой.
— Нет, спасибо. Если хотите, то пойдем. Вам это обойдется в… — Она назвала сумму.
У Волина было с собой значительно больше. И, честное слово, Верочка стоила того, что просила. Но Алексей, поражаясь самому себе — что за синдром Кисы Воробьянинова?! — вдруг зло подумал: «Ах ты умница. Пять минут судорог и такие бабки! Привыкла зашибать надурнячка». Но он улыбнулся и мягко проговорил:
— Верочка, побойтесь Бога! Я не скряга, и вы мне нравитесь. Но я же вас долго не задержу и сильно не обеспокою. — И он снизил цену вдвое. (Что же я делаю? Она же меня непременно к чертям пошлет!) Но Вера, задумавшись лишь на секунду, согласилась. — Только, знаете, лучше бы сейчас…
Волин не стал вынимать все деньги, наугад отщипнул в кармане несколько бумажек, а потом торопливо отсчитал на скатерти требуемую сумму. Вера деловито сгребла купюры, снова ушла к стойке, пошепталась с барменшей и вернулась к столу.
«Она же ей деньги отдала, — поразился Волин. — Она же меня боится!» Это его почему-то оскорбило.
На улице слегка похолодало, но стояло безветрие, так что прохлада была бодрящей, а не знобкой.
По широкой лестнице Алексей и Вера спустились в парк. Вдоль пустынной центральной аллеи, сквозь плиты которой уже буйно топорщился подсыхающий к осени бурьян, горели редкие фонари, а дальше простирались совершенно темные, чуть шелестящие последней листвой, необитаемые и жутковатые недра парка.
Алексей поежился, но предложил:
— Отойдем подольше? Я помню, там беседка была.
— Нету ее больше, сломали. — Вера держала его под руку и даже касалась упоительным бюстом Алексеева локтя, но как-то не так, как другие женщины, с которыми доводилось гулять Волину. В этих прикосновениях отсутствовала загадка.
— Давайте где-нибудь поблизости.
«Она же боится, — вспомнил Алексей. — Дура! Разве я похож на такого?..» Они нашли старую массивную, на бетонных опорах скамью, притаившуюся за полосой разросшегося декоративного кустарника, обрамляющего аллею. Кустарник еще только едва начал желтеть, так что отыскать за его густой листвой скамью было непросто, но Вера знала о ее существовании.
«Герл-скаут, покорительница дебрей, — с легкой брезгливостью подумал Алексей. — Сколько же раз тебя на этой лавке?..» Когда они продрались сквозь заросли, Волин растерялся. Даже хмель основательно поредел. Алексей не знал, что делать дальше и как себя вести.
Помедлив, девушка, стоявшая к Волину вплотную, глянула на него снизу вверх, внезапно толкнула его в грудь, от чего Алексей качнулся и сел, а потом сноровисто угнездилась у него на коленях. Мягкие руки обвили его шею. Волин увидел прямо перед собой вырез безрукавки, почувствовал, как отлучившийся хмель водворяется обратно в мозги, и неуклюже расстегнул верхнюю пуговицу кожаной одежонки…