— Ну, как там у вас дела с расширением производства? Весь город ждёт новостей.
— Вы про сладкий источник?
— Да, разумеется. Ему, согласитесь, пора на серьёзный рынок. Разливать в бутылки — и продавать, как остальные сорта. Спрос будет по всей России, нисколько не сомневаюсь. Вода-то — просто нектар, другого слова не подберёшь. А городскому бюджету лишние деньги не помешали бы.
— Боюсь разочаровать, — сказал механик со вздохом. — С массовой добычей «нектара» у нас ничего не выйдет. Скважина — недостаточно мощная. Так что придётся нам довольствоваться бюветом.
Они, не сговариваясь, посмотрели на постройку за парком — та нарядно блестела чистыми окнами, вокруг толпились гуляющие.
— А других таких скважин нет? — спросил Роберт Александрович.
— Искали долго, поверьте. Безрезультатно.
— Обидно. Я никого не знаю, кому эта вода не нравилась бы.
Механик усмехнулся:
— Ну, критики всё-таки попадаются. Даже составилась эдакая группка сопротивления. Пишут петиции на имя градоначальника, требуют запретить «кислятину».
— Гм, курьёзно. И кто у них верховодит?
— Одна из ваших коллег, представьте себе. Как бишь её? Людмила Константиновна, кажется. Преподаёт математику.
— Кто бы мог подумать…
Роберт Александрович прервался на полуслове, заметив укоризненный взгляд Ирины. Извинился перед механиком, быстро купил два рожка с пломбиром и вернулся к спутнице. Та пожаловалась:
— Совсем вы меня не любите. Забыли сразу, едва нашёлся собеседник поинтереснее.
— Нет, я помнил и тосковал.
— Так я вам и поверила. И вообще, вы намерены меня развлекать?
— Хотите на лодку?
— Нет, это скучно. Почему у них тут нет танцплощадки? Прямо даже неловко перед туристами… Ладно, давайте вокруг пруда прогуляемся, пока мороженое едим.
Они медленно зашагали вдоль берега и через пару минут подошли к дорожке, которая вела от пруда к источнику. В этот момент налетел вдруг ветер — горячий, резкий. Ирина Васильевна, вздрогнув от неожиданности, выронила остатки пломбира. Ойкнула и полезла в сумочку за салфеткой, чтобы вытереть руки. Роберт Александрович между тем, посмотрев в сторону бювета, сказал:
— Ирина, я вас оставлю ещё на одну минуту. По школьному, служебному делу. Вы не будете возражать?
Спутница кивнула с лёгким недоумением. Он благодарно коснулся её плеча и ступил на дорожку. Впереди, шагах в десяти, стояла девушка-старшеклассница, высокая и красивая. Даже очки с диоптриями совершенно её не портили — наоборот, придавали шарм. Она задумчиво листала блокнот.
— Здравствуй, Ольга.
— Здравствуйте, — растерянно ответила девушка, подняв взгляд. — Мы знакомы?
— Ну ты даёшь. Я твой классный руководитель, забыла? Подошёл спросить, почему тебя сегодня не было на занятиях.
— Простите, вы что-то путаете. Я из женской гимназии, у нас другие преподаватели.
Он нахмурился, потёр лоб:
— В самом деле… Какое-то помутнение… Прошу извинить, сударыня…
— Погодите… — она всмотрелась в него. — Да, я припоминаю… Сочинение на прошлом уроке…
Ветер взвыл, толкнул её в спину. Она пошатнулась и рефлекторно схватила Роберта за руку. Ощущение было, будто его ударило током. В воздухе запахло озоном, раздался сухой отчётливый треск. Свет потускнел — и мелькнула мысль, что это похоже на старый кинематографический трюк, когда затемняют кадр в конце эпизода.
Глава 9
Затмение длилось секунд пять-десять. Голова кружилась — настолько сильно, что Роберт чуть не упал. Но всё же устоял на ногах и сохранил сознание. А когда в глазах прояснилось, перевёл дыхание и огляделся.
Парк стал другим.
Исчезла сцена с ансамблем, музыка смолкла. Пропали лодки и ярмарочные будки. Людей значительно поубавилось, а возле бювета теперь и вовсе никого не было. Сам бювет обветшал, растратил праздничный блеск; асфальт у крыльца растрескался.
Усть-Кумск вернулся в привычное состояние.
Ирины тоже не было видно.
Ольга по-прежнему цеплялась за Роберта, а глаза у неё были пустые, жуткие.
— Оля! — позвал он. — Оля, слышишь меня? Очнись!
Она вздрогнула, моргнула несколько раз. Взгляд снова стал осмысленным, и она, запинаясь, проговорила:
— Роберт Александрович? Это вы?
— Да, не волнуйся. Как себя чувствуешь?
— Слабость…
— Пойдём на лавку.
Он довёл её до скамейки, усадил и тоже сел рядом. Обратил вдруг внимание, что девушка одета иначе, чем ещё минуту назад. Там она была в платье, а здесь — в дешёвых джинсах и майке. И очки куда-то пропали.