человеческими пальцами — на ее бедрах усилилась, пока мужчина вдалбливался в нее сзади, сильно и быстро. Вик опустилась на локти, толкаясь назад навстречу его движениям. Каждый толчок посылал по ее телу волну дрожи, ощущения становились всё ярче, пока она не закричала и не взорвалась, кончая снова и снова. С ревом победителя Алек излился в нее, наполняя своим горячим семенем.
Потрясенная неожиданностью слияния и необычностью ощущений, Виктория могла лишь дрожать под ним и пытаться собрать мысли воедино. Когда мужчина вышел из нее, Вик зашипела от опустошения и чувства потери.
Алек рассмеялся: — Наша партнерша.
Он поцеловал ее в щеку и встал. Лунный свет блеснул на его коже, и вот Алек снова стал пумой. Вики почувствовала покалывание и внезапно оказалась в животной форме.
Сбитая с толку, она начала поворачиваться к нему. Что, черт возьми, здесь творится? Алек укусил ее за заднюю лапу, а потом еще раз, вынуждая двигаться вверх по горе.
Чертов самец. Рванув вверх, Вик оставила его позади. Он ей не нужен, вообще никто не нужен, кроме нее самой и ее сильного тела. Луна освещала восточные вершины, заливая покрытые снегом леса жутковатым сиянием. Резкий, пронизывающий воздух пах соснами. Кровь радостно струилась по ее венам в ритме прыжков.
Когда маленькая кошка добежала до обрыва, рядом что-то шевельнулось, и на нее приземлилась черная пума, прижав к земле.
Калум. Лев потерся мордой о ее мех, отмечая своим ароматом, а после сжал зубами ее шею. Вик подалась вперед, пытаясь вырваться, но его когти предостерегающе впились ей в бок. Его свирепость запустила по венам желание, хоть она и была прижата к месту тяжестью его тела. Жар опалил внутренности, и Вики приподнялась, чтобы встретить его дикий толчок.
О, Боже. Проникновение Калума пробудило в ней каждый нерв, и она приподнялась еще выше.
Когда его член вошел в нее, они обернулись, обнаженная грудь Калума прижалась к спине Виктории. Его руки крепко держали ее бедра, не давая двигаться и уклониться от него. Его твердый и толстый член заполнял до отказа, а она всё еще была слишком чувствительной после Алека. Пальцы Калума нашли ее грудь, добрались до сосков, сжимая ровно настолько, чтобы послать горячие импульсы удовольствия прямо в мозг. Жар внутри разрастался, пульсируя от движений мужчины внутри, становился нестерпимым. Колени Калума толкали ее ноги до тех пор, пока она не открылась полностью, и он смог войти еще глубже.
Тяжело дыша, Виктория попыталась шевельнуться, но рука на талии удерживала девушку на месте. Калум с рыком замедлился, каждое движение приближало ее к финалу. А затем с последним мощным толчком он погрузился в нее так глубоко, что девушку охватила буря наслаждения, спазм за спазмом, вместе с освобождением Калума.
Ее ноги дрожали, и Вик обмякла в его объятиях. Мужчина потерся о ее шею, его щетина кололась и вызывала мурашки.
— Прекрасная Виктория, — тихо произнес он. — Наша партнерша.
Медленно выйдя из нее, Калум поцеловал девушку в затылок, мягкие губы прошлись по горящим следам укусов. Затем он прошептал, — Беги.
Всю ночь — снова и снова — она убегала, скрываясь в залитом лунным светом лесу. Каждый раз, братья заманивали ее в ловушку и брали, превращаясь то в людей, то в пум, каждый раз даря ей наслаждение, пока луна не скрылась за горами на западе, а ноги Виктории в обеих ипостасях не стали дрожать так, что она с трудом на них стояла.
Когда темнота накрыла горы, два самца пумы присоединились к маленькой кошке, по одному с каждой стороны, направляя ее обратно в сторону хижины. Обернувшись человеком, Виктория распахнула дверь и вошла внутрь. Ноги подкосились, и только реакция Калума, схватившего девушку, удержала ее от падения. Легко подняв Вик на руки, он отнес ее к вороху одеял.
Алек подкинул полено в огонь. Калум обнял Викторию, Алек лег с другой стороны, зажав девушку между ними.
— У вас, парни, и правда извращенное представление о медовом месяце, — прошептала она, слегка подрагивая и вспоминая зубы, кусающие ее шею, и удерживающие ее когти.
Рука Алека накрыла ее грудь, успокаивающим и собственническим жестом: — Только партнеры, которые принадлежат к одному виду, могут спариваться в обеих формах, — прошептал он. — Я люблю тебя, Виктория.
Большая ладонь Калума устроилась на животе девушки, и его голос пророкотал ей в ухо, — Я люблю тебя, маленькая кошечка.